Звякнул замок входной двери. Услышав этот звук, Марджори приподнялась со стула, но потом опять села. Дрейк усмехнулся, заметив ее смущение. Бросив на него презрительный взгляд, она запахнула халат. В комнату вошел мужчина сорока с лишним лет, черноглазый, с темными усами и седеющими висками. При виде мужчин он отпрянул к двери.
— Входите, Руни, — пригласил его Мейсон, — и закройте за собой дверь.
Руни раздраженно захлопнул ее пинком.
— В чем дело? — спросил он Марджори Трентон. — Почему ты не сказала мне, что у тебя посетители? Кто они такие и какого черта…
— Успокойтесь, — прервал его Дрейк. — Мы пришли, чтобы выяснить одно дело и избавить вас от огласки.
На лице Руни появилось настороженное выражение.
— Что вы имеете в виду под оглаской?
— А вот что, — ответил Дрейк. — Ручные часы, которые вы подарили этой даме, украдены у моей жены, и теперь меня интересует, как к вам попала краденая вещь.
— Вы сошли с ума, — сказал Руни.
— Не настолько, чтобы было заметно, — парировал Дрейк. Руни повернулся к Марджори.
— Какое-то вымогательство. Эти люди — шантажисты. Я предлагаю позвонить в полицию.
— Меня это вполне устроит, — сказал Мейсон. Марджори бросила на Руни предостерегающий взгляд.
— Именно этого они и добиваются. Но я подумала, что лучше не впутывать газеты в такое дело.
Руни сел.
— Послушайте, здесь какая-то ошибка. Я купил эти часы.
— Если вы имеете в виду какую-нибудь лавчонку… — начал Мейсон.
— При чем здесь лавчонка? За кого вы меня принимаете? Я купил часы у уважаемого ювелира.
Мейсон покровительственно улыбнулся.
— Я вполне понимаю ваши чувства, — сказал он. — Вы хотите пустить пыль в глаза вашей девушке. Но это вам не поможет. Вы оба в трудном положении, и единственный выход — во всем признаться.
— Скажи ему правду, Кастер! — воскликнула Марджори. — Они мне заморочили голову с кражей.
— Я купил эти часы в ювелирном магазине «Кунц и Каттер» и уплатил за них тысячу триста пятьдесят долларов, — сказал Руни.
Мейсон зевнул. Марджори Трентон потеряла терпение.
— Послушай, — сказала она Руни, — хватит бродить вокруг да около. Я не хочу ждать, пока прокурор спросит меня, где я взяла часы, и мои фотографии появятся в газетах.
— Может быть, ты думаешь, что мне этого хочется? — крикнул Руни.
— Тогда я передам все в руки полиции, — сказал Мейсон. — Я пытался предоставить вам шанс, вы не хотите им воспользоваться. Так что с меня хватит.
— Подождите, — вмешался Руни. — Откуда вы знаете, что это ваши часы? Они опознали их, Марджи?
— Они дали описание их.
— Чего вы добиваетесь? — вознегодовал Руни. — Я хорошо знаю, где я купил эти часы. Вы шантажисты!
— Ладно, братец, поедем в полицию, — устало бросил Мейсон.
— Нет, я не поеду в полицию, — заявил Руни. — Убирайтесь отсюда, и поживее.
— Или? — спросил Мейсон.
Руни попытался придумать альтернативу, но не сумел. Его лицо побагровело.
— Мы можем сделать только одно, — предложил Дрейк. — Поедем к «Кунцу и Каттеру» и возьмем с собой часы. Ведь вы не можете ручаться, что часы не краденые. В конце концов, даже крупные ювелирные магазины иногда покупают драгоценности у частных лиц.
— Мне эта идея не слишком нравится, — заявил Руни. — Вы суете нос в мои личные дела.
— Я так и думал, что она вам не понравится, — многозначительно сказал Мейсон.
— Значит, Кастер, ты действительно купил их в какой-то лавчонке! — взвилась Марджори.
Руни попросил:
— Оденься, Мардж.
— А ты пока понаблюдай за этой парочкой.
— Не беспокойся, — мрачно сказал Руни.
— Я буду готова через три минуты. — Марджори ушла в спальню. Руни нервно взглянул на часы.
— Я деловой человек, — сказал он. — Мне нужно вернуться в контору до пяти часов.