Мейсон внимательно изучал его.
— В этом нет необходимости, — сказал он. — Но разве фамилия Моор ничего не говорит вам?
Лицо Дейла оставалось бесстрастным.
— О чем вы хотели поговорить со мной? — спросил он.
Мейсон взглянул на Селинду Дейл.
— Если вы собрались на коктейль, — сказал он, — и вам неудобно обсуждать дела со мной сейчас, то мы можем встретиться после обеда.
— Вы можете говорить при моей дочери, — сказал Дейл.
— Насколько мне известно, — сказал Мейсон, — в кассе вашей компании обнаружена недостача, мистер Дейл, приблизительно в двадцать пять тысяч долларов. Причем исчезновение этой суммы, ну, скажем, случайно совпало по времени с уходом со службы мистера Моора.
— Продолжайте, — сказал Дейл, — я слушаю.
— У меня есть основания полагать, — сказал Мейсон, — что ваша компания может вернуть себе часть утраченных денег — около двадцати тысяч.
— Вы представляете интересы Моора? — спросил Дейл.
— Нет.
— А кого же?
— Одной заинтересованной стороны, — ответил Мейсон.
— Вы можете сказать конкретно?
— Разве это изменит вашу позицию?
— Возможно, — сказал Дейл.
— Почему?
После недолгого колебания Дейл ответил:
— Я не пойду на сделку ни с мошенником, ни с тем, кто его представляет.
Мейсон сказал:
— Я понимаю это так, что ваша компания в принципе приветствовала бы возвращение двадцати тысяч.
— Возможно.
Повернувшись к Селинде, адвокат спросил: — Вы не возражаете, если я буду курить?
— Ничуть, — ответила она. — Я сама с удовольствием выкурю сигарету.
Мейсон дал ей прикурить и потом зажег свою сигарету. Чарлз Уитмор Дейл внимательно смотрел на него.
— Вы так и не сказали мне, мистер Мейсон, кого вы представляете.
— Я сказал вам, что представляю не Моора, — ответил адвокат.
— Если не Моора и не его сообщника, то как вы можете гарантировать возвращение денег?
— Я пока еще ничего не гарантирую, я только задаю вопросы.
— Что вас интересует?
— Пойдет ли ваша компания на некоторые уступки при условии возвращения двадцати тысяч долларов?
— Разумеется, моей компании хотелось бы получить свои собственные деньги, — сказал Дейл. — Думаю, что ради этого мы пошли бы на существенные уступки.
— Во-первых, мне нужны гарантии, — сказал Мейсон, — что Моора не арестуют до тех пор, пока он не явится по своей воле. Во-вторых, что ему разрешат судиться под той фамилией, которую он сам выберет.
— Насколько я понимаю, — заявил Дейл, — вы хотите, чтобы мы гарантировали неприкосновенность Моора только на основании вашего предположения о возврате денег?
Мейсон покачал головой.
— Вы будете иметь мое слово в обмен на ваше. На моем счете в банке примерно двадцать тысяч долларов. Когда эти деньги будут в моем распоряжении, я попрошу вас воздержаться на некоторое время от ареста Моора — скажем, недели на две.
— Я думаю, мы можем на это пойти, — неуверенно сказал Дейл.
— Насколько я понимаю, еще не выдан ордер на арест Моора? — спросил Мейсон.
— Я не уполномочен отвечать на этот вопрос, — осторожно сказал Дейл.
— Но вы можете дать мне определенные гарантии, что готовы пойти на уступки, дабы вернуть эти деньги?
— Да, — сказал Дейл, — мы готовы пойти навстречу вашей просьбе. Более того, сделаем все, что в наших силах, чтобы Моора отпустили на поруки при условии, конечно, если он вернет оставшиеся деньги. Кстати, мистер Мейсон, почему вы говорите: около двадцати тысяч долларов?
— Потому что мне неизвестно, сколько денег осталось у Моора. Во взгляде Дейла появилось подозрение.
— Но первоначально ваше предложение касалось двадцати тысяч долларов.
— Это было не предложение, а только вопрос, и я сказал «приблизительно двадцать тысяч», — уточнил Мейсон.