Откуда ящики?! возмущённо завопил он.
Зайцев попросил привезти, я наивно смотрел на бешенного капитана и хлопал глазами.
Ты что, дед, дурак что ли?! Если бы ты влетел с этими ящиками во Владивостоке, когда таможня проверяла, пароход бы арестовали! Что ты натворил!
Но ничего же не случилось , с прежней наивностью пытался оправдаться я.
Это тебе просто повезло, что они сюда не зашли, зло сплюнул капитан. Да. Ну, ты и дурак, дед! Елки-палки, вот это же надо! от возмущения он потерял все слова. Потом, немного успокоившись он поглядел на стопу ящиков:
Может быть, в каком-то из этих ящиков что-то кукарекает? предположил он.
Да я, вроде бы перебирал их и ничего не нашёл, оправдывался я.
Но кукареканье неслось именно откуда-то оттуда. Он бац, бац, бац ниже-ниже. Простучал по ящикам.
Да, говорит, радостно поднимая лицо ко мне, Вот из этого ящика и кукарекает.
И на самом деле. Я прислушался к этому ящику. Точно! Этот ящик кукарекал.
Да там, наверное, сингапурский будильник. Кто-то нажал кнопку на нем и он, поэтому и кукарекает, предположил капитан.
Да ты что!? я был ошарашен от простоты такого решения.
Вытащили мы с капитаном этот ящик, отнесли его в кладовку подальше, и заперли там. До конца рейса я так его и не трогал больше, не заходил в кладовку, но кукареканье в каюте прекратилось. А когда Зайцев пришел в Сиэтле к нам на борт, я поинтересовался:
Что у тебя в ящике там может кукарекать?
Да, елки-палки, это моя жена, наверное, будильник положила, клавишу на нем нажала вот он и кукарекает. Ну, мы посмеялись. Но капитан говорит:
Все-таки одно нормально, что у тебя с башкой всё в порядке, и крыша у тебя нормальная. Ты ещё не чокнулся и не дурак, хоть и в рейсе находишься больше полугода, но соображаешь ты очень хорошо. И рассказал, что этот корреспондент пришел к нему и говорит:
С вашим стармехом проблемы у него кукареканье в голове слышно. А по нашим законам, если моряк находится в море больше 4 месяцев, то этому человеку нужно отдыхать. А вы уже больше полугода в рейсе. Обратитесь в компанию, чтобы ему срочно предоставили отдых, а то, его ни один суд не возьмет свидетелем в случае какого-либо инцидента. Капитан, спокойно выслушав озадаченного корреспондента, успокоил его:
Да все нормально, мы уже нашли кукареканье, устранили причину, теперь у него нет проблем в каюте. Потом, уже перед подходом к Сиэтлу, корреспондент выбрал время, зашёл ко мне в каюту и поинтересовался:
Ты меня, конечно, чиф, извини за такой вопрос, но я всё-таки хочу спросить у тебя у тебя здесь, он обвёл каюту рукой, больше ничего не кукарекает?
Да нет, успокоил я его, мы нашли этот ящик, из которого неслось кукареканье, там был будильник.
Да, это был один из морских анекдотов, я его попытаюсь описать его в моих очерках, рассмеялся Майкл и попросил: Если ты, чиф, будешь не против этого.
Напиши, разрешил я ему.
Мы тепло распрощались. Но описал ли этот случай Майкл, я не знаю.
* * *И вот, пока я гулял с Нельсоном, этот случай непроизвольно вспомнился мне.
Но чтобы медвежонок разговаривал со мной, и я это слышал вот что странно. Это тебе не ящик перетащить, сам с собой рассуждал я. На судно я возвращаться не торопился и ещё долго гулял с Нельсоном по густой роще, расположенной рядом с портом. Хозяева засадили её различными деревьями, собранными со всех континентов мира и, бродя по ней я наслаждался их видами. Хозяева ухаживали за рощей. Проложили многочисленные дорожки и тропинки для прогулок, по которым я долго бродил. Не знаю, нарушил ли я этим ирландские законы о частной собственности, но за прошедшие почти полгода меня никто не остановил и не сделал замечания о моём несанкционированном проникновении на чужую территорию. Когда я вернулся на «Кристину», никого, конечно, у трапа не было. Следов вечернего отдыха под тентом тоже не наблюдалось. Вахтенный матрос-филиппок, сидел где-то в каюте. Ужин я прогулял. Кразимир оставил мне кое-что покушать. Я залез в холодильник, сделал себе бутерброд и разогрел в микроволновке ужин. Поужинал и поднялся в каюту. Посадил на иллюминатор Нельсона со словами:
Ну, Нельсон, все. Теперь мы будем вместе с тобой путешествовать. Будем вместе работать. Теперь ты будешь моим товарищем. Постарайся всегда создавать мне хорошее настроение. Ты согласен? Нельсон как будто вдруг моргнул глазами и кивнул головой: