Что ты здесь делаешь?
А ты, значит, все еще тут живешь В пятом, если память мне не изменяет?
Точно, в пятом, ответил он и приставил ко лбу ладонь.
Он смотрел на нее и не находил прежней Ленки в этой холеной, моложавой женщине. А ведь ей тоже сорок восемь. Невероятно
Ты замечательно выглядишь!
Спасибо Петя, и ты тоже. Такой как бы сказать? она наморщила лоб, Солидный что ли. Я бы не узнала тебя, наверное, но мне повезло. Ты шел медленно.
Я здесь часто гуляю по вечерам после работы.
А знаешь, как я тебя узнала?
Он помотал головой.
Ты по-прежнему пинаешь камешки, она засмеялась и накрыла ладонью его руку, Совсем, как мальчишка, которого я знала.
Рука ее была прохладной и невесомой. Запахло дорогими духами. Что-то цитрусовое с нотками кориандра. Лена легонько сжала его руку, и у Петра Ивановича перехватило дыхание. Ему хотелось доказать, что он не изменился. Он все тот же фантазер и веселый парень. Петька по прозвищу Лещ. Он распрямил плечи и разогнул спину. Насколько мог.
Ну, как ты? спросила она тихо.
Я? зачем-то переспросил он, Я в порядке. Живу, работаю он махнул рукой, Так суета Ты как? Рассказывай!
Я, Петя, теперь совсем другая, сказала Лена и убрала руку. Достала из сумочки элегантный мобильник, посмотрела на экран как будто немного удивленно, и кинула обратно, Слушай, ты один живешь?
Да, ответил он, Но
Я почему-то всегда думала, что ты будешь один, сказала она и легонько коснулась пальцами его локтя, Ты не обижайся.
Мы с женой разошлись три года назад, сказал Петр Иванович. Ее слова задели.
Мне жаль
Не страшно, он улыбнулся, Ты знаешь, я даже рад, что один теперь. Сам себе хозяин. Так сказать, король своего маленького государства. Делаю, что пожелаю. Иду, куда хочу.
Я тебя понимаю, Лена запахнула полы легкого фисташкового плаща, Прохладно стало
Петр Иванович с недоумением посмотрел на небо. Солнце оказывается уже село за хребет домов, а он и не заметил. Воздух стал густым, коричневым и прохладным. В домах зажигались огни. Город затихал.
Все, как тогда, в юности.
А помнишь, мы с тобой здесь целовались? вдруг спросил Петр Иванович. Он начал вспоминать то, о чем давно забыл. Обрадовался этому, как собака первому снегу, Помнишь?
Пойдем к тебе, Петя, сказала Лена, Выпьем за встречу старых друзей.
Она встала со скамейки и протянула ему руку: Идем?
Да, засуетился он, У меня и водка есть дома
Универсам ваш еще работает?
А что с ним будет? Он у нас теперь круглосуточный.
Удобно, сказала Лена и взяла Петра Ивановича под руку, Зайдем за шампанским. Там же можно купить приличное шампанское?
Конечно
Они пошли по бульвару. Она слева, держась за его руку и чуть наклонившись к нему, что-то говорила о гениальной книге малоизвестного автора с незапоминаемой фамилией. Он шел ровно, словно только что наутюженные штаны и казалось, он теперь немного выше ростом. Каблуки Лены вязли в гранитной щебенке, она смеялась и тащила его прочь с бульвара на асфальт тротуара через дорогу. Ему стало неловко.
Ему было неловко и в универсаме, когда она расплачивалась за неприлично дорогое шампанское и горку деликатесов, мимо которых он и по праздникам проходил, не задерживаясь и стараясь не вдыхать аромат. Он попытался достать бумажник на кассе, но Лена посмотрела строго и оттерла плечиком в сторону: Складывай в пакет давай.
Всю дорогу до дома Лена шутила и называла его Таранькой.
А вот какой этаж, убей не помню, сказала она в подъезде, Донесешь?
Петр Иванович на секунду замешкался, и потянул руки к ее талии.
Шучу я, Таранька! крикнула она и побежала по лестнице вверх. Как девчонка совсем.
Третий, крикнул Петр Иванович ей вслед, Пятьдесят пятая квартира!
Он догнал ее на втором этаже. Здесь уже полгода не горела лампочка. Развернул к себе и взял за руки. В темноте ее лица не разобрать, но ему не нужны были ни лампы, ни солнце, чтобы видеть все. Он вспомнил эту ее улыбку. Он теперь вспомнил все.
Ленка выдохнул он.
Не надо, Петя, тихо сказала она и легонько толкнула в грудь.
Он сделал шаг назад и отпустил ее руки. Ему снова стало неловко.
А она тихо засмеялась и пошла наверх.
Дверь заскрипела, пропуская их в темное тепло.