Он приближался, а она смотрела на него, не меняя позы. Он пока не мог разобрать ее лица, но виделся вызов в ее взгляде. Она смотрела неподвижно, чуть откинув голову назад. В какой-то момент ему показалось, что время и вовсе застыло, как на фотокарточке. Это ему понравилось. Фото такое он с удовольствием бы разместил на рабочем столе конторского компьютера. А лучше подвесил бы в рамке над диваном дома. Бульвар, длинные тени, отбрасываемые кленами и фигуркой мужчины, который идет навстречу ожидающей его женщине. Чистая поэзия в кадре.
Когда до скамейки оставалось несколько метров и он, наконец, смог рассмотреть черты лица женщины, показалось, что он ее знает. Или знал в одной из прошлых жизней. На вид ей было около сорока, и выглядела она недурно. Светлые длинные волосы мягкими прядями спадали на плечи, чуть вздернутый носик тонкой линией делил лицо пополам. Глаза закрыты. Оказывается, она подставляла лицо лучам заходящего солнца. Наслаждалась его теплом.
До нее оставалось несколько шагов, вдох и выдох; и ему захотелось сказать ей что-нибудь, привлечь внимание, но он был в таких вопросах нерешителен, даже робок, и понял, что пройдет мимо. В лучшем случае сядет на пару скамеек дальше и будет поглядывать в ее сторону. Когда солнце скроется за старыми домами, она уйдет. Может быть, даже посмотрит на него с легким укором на прощанье. Впрочем, такое уже случалось. А значит это не фантазия, а играть в такие игры всегда больно и грустно.
Вот он поравнялся с ней и только хотел отвести взгляд, ведь неприлично так пялиться, как длинные ресницы задрожали, и она открыла глаза. Голубые, как небо этим утром. А в них пляшущими чертиками крошечные рыжие крапины. Петр Иванович провалился в эти глаза и падал в них стремительно, а ноги двигались сами по себе, и все осталось на местах дома, деревья, заходящее солнце, чириканье птиц; только он не знал ничего, кроме этих глаз. И не то познавал их, не то вспоминал что-то давным-давно забытое
И тогда она сказала: Здравствуй, Петя.
Этого Петр Иванович не ожидал. Словно статуя в музее с ним заговорила. Ну, не могут такие красивые женщины к нему обращаться! На бульваре. Первыми. Никогда.
Она назвала меня по имени? Он остановился, на долю секунды вынырнул из синей глубины, и мир ударил со всех сторон красками, предметами, запахами и звуками. Будто затянулся сигарой. И ни закашляться, и ни вздохнуть. Петр Иванович в изумлении перевел взгляд с ее глаз на рот, только что взорвавший мир двумя простыми словами, и обратно. И снова провалился в синеву. А в глазах у нее на самом дне смешинки и что-то еще, от чего неловко стало, даже вспотел.
Извините? только и смог он выдавить.
Ты что, не узнаешь меня? спросила она, улыбаясь.
В ее голосе, глубоком и сильном, промелькнули знакомые интонации, и это заставило память метаться по самым потайным уголкам. Петру Ивановичу показалось на мгновение, что эта красивая женщина взволнована, хоть и прячет это искусно. А она выпрямилась, поправила волосы, и так это у нее вышло естественно и спокойно, что он еще больше стушевался. А потом заметил крохотный белый шрам в уголке ее рта. Справа. Похожий на латинскую S. Он мог поклясться, что видел такой. У человека, которого любил когда-то давно.
Лена? прошептали губы. Они вспомнили, а он сам еще до конца не понял.
Ну, наконец-то, смеясь, сказала она, Неужели я так сильно изменилась?
Ленка Русанова, прошептал он, не сводя с нее глаз, и покачал головой, Ты ли это?
Я, Петя, я она погладила скамейку. Словно собаку, Да ты садись!
Он неловко сел. Неудобно, на край, так, чтобы видеть ее всю и тут же пожалел, что не сел слева. Солнце слепило глаза.
Что ты здесь делаешь?
А ты, значит, все еще тут живешь В пятом, если память мне не изменяет?
Точно, в пятом, ответил он и приставил ко лбу ладонь.
Он смотрел на нее и не находил прежней Ленки в этой холеной, моложавой женщине. А ведь ей тоже сорок восемь. Невероятно
Ты замечательно выглядишь!
Спасибо Петя, и ты тоже. Такой как бы сказать? она наморщила лоб, Солидный что ли. Я бы не узнала тебя, наверное, но мне повезло. Ты шел медленно.
Я здесь часто гуляю по вечерам после работы.
А знаешь, как я тебя узнала?
Он помотал головой.
Ты по-прежнему пинаешь камешки, она засмеялась и накрыла ладонью его руку, Совсем, как мальчишка, которого я знала.