Перед войной в Свислочи проживало всего более 1000 человек. Среди них евреев насчитывалось шестьсот-семьсот чел.
3.3 Вторая мировая война. О послевоенном времени
Вторая мировая война
Война началась 22 июня 1941-го г. Об этом дне и последующих днях написал доктор Леонид Смиловицкий [4]:
«Аба Айзикович Литвин, председатель сельского Совета Свислочи (19131941 гг.)» Источник: http://club.berkovich-zametki.com/?p=51874
«День 22 июня 1941 г. перевернул все. О войне услышали от Абы Литвина, который жил в Свислочи около базара и имел радиоприемник. Новость ошеломила. Люди всполошились. Некоторые успокаивали, мол, где Германия, а где мы! Но уже 26 июня Свислочь бомбили, а 28 июня бомбардировка повторилась еще большей силой. Немцы вступили в местечко 29 июня 1941 г. Это были передовые армейские части, которые евреев не трогали. Циля Рубинчик вспоминает, что немецкую полевую кухню поставили у них во дворе. Солдаты угощали детей мясным супом, копченым салом и шоколадками. (А. Баршай Циля Рубинчик легенда и быль. Заметки по еврейской истории 3 (162), март 2013 г.)».
Дальше был холокост и уничтожение евреев Свислочи. Об этом отдельно.
О послевоенном времени
«Немногочисленные евреи, оставшиеся после войны в Свислочи, не в силах были что-то сделать. Жизнь при советской власти приучила помалкивать. Кого убили немцы во время войны, кто уехал, кто предпочитал не замечать. Власти остаются безучастны. Другие стандарты, другая мораль, другая ответственность. Не мое и не наше. И невдомек, что это наша общая утрата, обезличивание истории малой родины одинаково чревата последствиями для евреев и белорусов» (Леонид Смиловицкий [4])
О послевоенном времени доктор Леонид Смиловицкий написал следующее [4]:
Нина Леонидовна Сакова и Семен Мейлахович Зельцер. Фото Леонида Смиловицкого, Свислочь 1 августа 2019 г. Источник: https://club.berkovich-zametki.com/?p=51874
«После войны в Свислочь вернулись Меира Баршая, его мать Этя Элентух, его жена Хана, их дети Лева и Миша, Семен Баршай (брат Меира), стал заведующим кафедрой в лесотехническом институте в Минске, Петр Фаевич, Баршай работал директором школы в Свислочи, Мейлах (Михаил) Рувимович Зельцер заготавливал вторсырье, на разных должностях работали Зяма Гиршик и Люба его дочь, Моисей Шмулик, Эля Зельцер, Дубинский, Бэла Полещук, Симха Фельдман и немногие другие.
О еврейской жизни в Свислочи после войны речи не велось. Традиции не соблюдали, миньяна не собирали, на идиш не говорили и детей ему не учили, обрезания не делали. Национальности своей стеснялись, считалось, что гордиться нечем, от пятой графы в паспорте одни неприятности. Евреи слышали в свой адрес, что немцы в годы войны «всех» убивали, и поэтому незачем «своих» выделять. Кругом (в газетах, по радио, в учебниках, школе и вузе, книгах, кино) твердили о приоритете интернационального воспитания родина одна на всех. В 1972 г. композитор Давид Тухманов на стихи Владимира Харитонова сочинил даже песню «Мой адрес не дом и не улица мой адрес Советский Союз». Главное, чтобы человек был хорошим отзывчивым, исполнительным, скромным, работящим, бесконфликтным. Причем тут национальность? Только некоторые еще отдавали дань традиции. По словам Семена Зельцера, его отец Мейлах, записавшийся на фронте Михаилом, на Песах привозил курицу и мацу из Бобруйска и варил суп. Но делал это тихо, без «рекламы», в семейном кругу. Евреи были обречены на ассимиляцию, и советская власть уже считала, что добилась в этом отношении своей цели. Сам Семен Зельцер в 1972 г. после женитьбы перешел на фамилию своей супруги и стал Рубцовым Семеном Михайловичем, чтобы у его детей не спрашивали, почему они Зельцеры, а записаны белорусами (Архив автора. Запись беседы с Семеном Зельцером в Свислочи 1 августа 2019 г.).»
3.4 Синагога и еврейское кладбище в Свислочи
Синагога в Свислочи
О синагоге в Свислочи написано в статье Александра Баршая «Обыкновенный холокост». О ней рассказал местный житель Забавский Георгий Тимофеевич [8]:
«Синагога была в обычном доме, бревенчатом, одноэтажном, только уже потемневшим, старым. Почему помню, потому что к улице была веранда, мы залазили на крышу и могли видеть, как старики там молятся. Где молились женщины, я не помню, но, по крайней мере, на похоронах были и мужчины и женщины. Молились ли вместе или отдельно, у меня представления об этом нет. Молилось около сорока человек. Внутри я ни разу не был. До самой войны она была только синагогой. Сгорела в 1944 году во время боев. Немцы при отступлении сожгли и тот мост, где расстреливали евреев».