А что будет с нашими планами на завтра? британец метко зашвырнул окурок в урну и машинально поджег следующую сигарету, как насчет обсерватории в Аресибо? Посмотришь на самый большой в мире радиотелескоп! Наверняка ты его уже видела в «Секретных материалах» или в одной из серий бондианы. Интересно пересматривать кино после того, как вживую увидел «натуру»
Мне ничего не интересно! окончательно слетела с катушек я, задохнувшись от презрения к самой себе, может, я неясно выразилась, но я хочу выпить и всё.
А на самом деле? с неизменным хладнокровием в упор взглянул на меня Родрик, попробуй честно ответить на мой вопрос? Ты не алкоголичка с физической тягой к выпивке, ты всего лишь пытаешься обмануть себя, хотя заранее знаешь, что алкоголь не поможет. Так чего же ты хочешь, Рода? Позвонить Алану? Сказать, что прощаешь его? Ну давай, позвони, у тебя есть еще неделя отдыха, он вполне успеет прилететь в Пуэрто-Рико, и вы поженитесь, как та пара, а потом легализуете брак у себя на родине. Это проще простого, Рода, зачем ждать? Бери мой телефон, и набирай номер Алана, уверен, ты давно вызубрила его наизусть! Звони, Рода, черт бы тебя побрал, звони ему прямо сейчас и говори, как ты его любишь, как не можешь жить без него Давай же!
Но я не люблю его! непроизвольно вырвалось у меня, и я сама испугалась своего возгласа, однако, внезапно поняла, что готова повторить каждое слово. Я не любила Алена, ни капли, ни малой толики Я любила собирательный образ будущего мужа и отца моих детей, но на его месте с легкостью мог бы оказаться любой другой человек. Ален безукоризненно вписался в мой вымечтанный мир, где невеста в кружевной фате и жених в костюме с бабочкой одним ножом на двоих разрезают свадебный торт под аплодисменты многочисленных гостей. На секунду я представила, что и вправду звоню Алену, зову его сюда и выхожу замуж на песчаном пляже элитного района Кондадо, и меня заколотило от отвращения.
Тогда чего ты хочешь? не унимался Родрик, загляни в себя и скажи правду!
Ты будешь смеяться, -после бурного натиска обуявших меня страстей я опять расклеилась, и к горлу снова подступили временно прекратившиеся рыдания.
Не буду, одними губами пообещал британец, и я вдруг обнаружила, что он пристально смотрит мне в глаза, а с недокуренной сигаретой серыми хлопьями падает на брусчатку пепел, говори!
Я знаю, как глупо это прозвучит, превозмогая слезы выдохнула я, но я хочу свадьбу! Хочу белое платье, кольцо на безымянном пальце, дурацкий торт и море шампанского! Хочу примерять подвенечный наряд, составлять меню, бросать букет невесты! Эта пара в кафе, они были так счастливы! Даже если утром они переругаются и разбегутся, у них всё равно останутся потрясающие воспоминания, а у меня нет и этого! Ален не оставил мне ничего, кроме боли и безысходности, мои мечты никогда не сбудутся, и знаешь, почему? Возможно, кто-нибудь и предложит мне руку и сердце, но я больше никому не дам согласия! У меня никогда не будет такой свадьбы, как у Лены и Саши, у меня вообще никакой свадьбы не будет, а я вроде бы уже взрослая девочка, но до сих пор не могу с этим смириться. Я не уверена, что алкоголь мне поможет, но, если существует хоть малейшая надежда заглушить эту адскую боль, я готова ею воспользоваться.
У меня есть идея получше, Рода! мимолетно прикоснулся к моей руке британец, я могу осуществить твою заветную мечту. Раз для тебя имеет значение именно свадебная церемония, а не тот человек, который будет стоять рядом с тобой у алтаря, мы поженимся по законам Пуэрто-Рико, но не станем проводить процедуру легализации, и наш брак не будет иметь юридической силы. Зато ты получишь платье, фату и букет, а самое главное, у тебя останутся воспоминания!
ГЛАВА XVIII
Бывают в жизни такие моменты, когда ты при всем желании не можешь поверить своим ушам, и сколько ни стараешься осмыслить сказанное и переварить услышанное, только что прозвучавшая фраза по-прежнему кажется лишь порождением воспаленного рассудка, причем, как правило, сразу не известно, кто из вас, ты или твой собеседник, испытывает ощутимые проблемы в сфере психического здоровья. Слова Родрика произвели на меня эффект разорвавшейся в непосредственной близости бомбы: я чувствовала себя жертвой тяжелой контузии, безнадежно оглушенной мощной взрывной волной, и несколько минут молча раскрывала рот, отчаянно пытаясь выровнять давление. Вероятно, вид у меня в это время бы соответствующий, потому что британец искренне обеспокоился моим состоянием и осторожно прикоснулся тыльной стороной ладони к моей влажной от недавних слез щеке.