Он уже начал приходить в себя и подниматься, опираясь на мою руку.
Думаю, что шарашат по свету. Сумеешь найти заправщик и сделать всё в темноте?
Ага.
Только осторожнее, тут всё полыхнёт от первой же искры.
Уверен, что Войцех и сам это понимал, но озвучить не мешало. Пригибаясь, он пошёл к ангару.
Я направил автомат в сторону откуда вёлся обстрел. Теплоискатель ничего не показал. Что вообще за дикость происходит?! Что не так сегодня с этим Пределом?! Сначала чуть слонами не растоптали, теперь каменными ядрами закидывают. Кто? Почему? Какого штопора?!
Злотый! мне послышался оклик напарника.
Посмотрел на ангар через теплоискатель: Войцех призывно махал руками. Видимо требовалась моя помощь.
Пригибаясь, я побежал к нему.
Не смог завести, сказал он, как только я приблизился. Тяни!
Он взялся за рукоять грузовой платформы на роликах с установленными на ней небольшой цистерной и ручным насосом. Закинув автомат за спину, я впрягся рядом. Чуть не крякнул от натуги, но стоило сдвинуть тяжеленую платформу с места, как пошло легче. Мы поволокли её к «Шмелю», сделав небольшой крюк.
Дважды прилетали ядра. Но упали недалеко от первых двух, засыпав комьями земли и камнями обломки грузовика я не видел, но не сложно было догадаться по звону и скрипу металла. Значит, точно ориентировались по свету. Оба раза мы останавливались, и потом приходилось снова упираться, чтобы сдвинуться с места.
Когда добрались до самолёта, я уже порядком подустал. Войцех выдохся не меньше, но без промедления присоединил раструб шланга к баку и начал перекачивать топливо, весьма резво работая рукоятью насоса. Я снова взялся за оружие. Ещё раз осмотрел аэродром через теплоискатель. Напарник и пассажирка в кабине «Беркута» по-прежнему оставались единственными источниками оранжевых пятен.
Злотый! Смени меня! попросил Войцех, срывающимся голосом, спустя какое-то время.
Передав ему оружие, я ухватился за рукоять и продолжил перекачку «горючки». Насос качал с усилием, и чувствовалось, как порции топлива прогоняются по шлангу и закачиваются в бак «Шмеля». От цистерны исходил специфический запах авиационного «дизеля». От моих штанов и куртки пахло так же. Теперь неделю будет выветриваться.
Свист нового снаряда, летящего в темноте в нашу сторону, заставил волосы на затылке шевелиться, но я продолжал работу, ощущая, как горят ладони от набитых мозолей.
Ядро громыхнуло метрах в десяти от нас. Мелкие осколки забарабанили по обшивке самолёта Войцеха. Буквально через четверть минуты ещё один снаряд вспахал ВПП. На этот раз дальше. Зато следующий снова обсыпал нас каменным крошевом.
Вот козлы! Выругался поляк.
Мне тоже хотелось, но дыхания не хватило, зато мысленно я крыл невидимых артиллеристов во все три этажа. Нас они не видели и палили наугад. Но легче от этого не становилось случайное попадание ничем не лучше прицельного.
Давай я, напарник сменил меня.
Как думаешь, долго ещё?
Нет, я закончу.
Я охнул от удовольствия, когда прохладный автомат оказался в моих горящих ладонях. Разгоряченный после активной нагрузки, сейчас я начинал дрожать от пронизывающего ветра. Я поднял воротник куртки и застегнул его на пуговицы. Хотелось укрыться где-то, но приходилось терпеть.
Свиста ядер больше не раздавалось. Похоже, обстрел прекратился. Либо невидимый враг готовил нам какую-то новую гадость. Бросив взгляд на теплоискатель, я чуть не вздрогнул: на экране появилось с десяток мелких оранжевых точек.
К нам гости! поставил Войцеха в известность.
Поляк не ответил, продолжая усердно качать.
Визитёры двигались как раз с того направления откуда прилетали ядра. Так что сомнений в их намерениях не имелось команда зачистки. Добить тех, кто сумел уцелеть после обстрела. Радовало, что добираться они будут минут двадцать, не меньше. Этого времени должно хватить, чтобы улететь отсюда.
Время шло, а напарник продолжал заправку. Оранжевые точки на экране стали заметно крупнее. Я начинал тревожиться.
Войцех?
Готово! прохрипел он.
Послышалось клацанье замка, соединяющего шланг с горловиной бака.
Помоги отогнать.
Снова взявшись за рукояти, мы начали тянуть. И я вдруг понял, что, не смотря на значительно облегчённую цистерну, наших заметно убавившихся сил не хватает, чтобы сдвинуть платформу с места. Это могло стать проблемой она стояла на пути «Беркута». И если у Войцеха получится развернуться и взлететь, то моему самолёту это препятствие будет серьёзной помехой: объехать платформу не удастся из-за рытвин, оставленных ядрами.