В общем, с первых минут этой никчемной затеи я понял, что грибник из меня никакой. Однако, как говорится: «взялся за гуж». Тщетно пытаясь сдвинуть настроение в сектор энтузиазма, я побрел в поисках растительных шляпкообразных.
Как ни странно, попытки что-то найти были недолги. После получасовых мытарств, я набрел на настоящую золотую жилу. Вышеупомянутые рыжики торчали тут и там, везде, куда ни плюнь.
Пошла забава. Удивительно, но в ходе сбора я даже почувствовал некий охотничий пыл. Вот он-то меня и сгубил.
Все дальше, дальше. Мне, сыну цивилизации, даже и в голову не приходило отвлекаться на ориентирование, запоминать свой путь. Я воспринимал лес, как большой парк и даже представить не мог, насколько он огромен, непознан и страшен.
Случилось то, что должно было случиться: я заблудился.
Только когда почувствовались первые признаки жажды, я понял вдруг, что уже давно не слышу голосов перекликающихся товарищей.
Стало как-то неуютно. Но по-настоящему пришлось осознать весь трагизм сложившейся ситуации минут через сорок, когда полностью сорвал голос криками о помощи.
Один, брошенный в незнакомой равнодушной бесконечной враждебной среде Это был шок. Скажу больше: такого ужаса не испытывал ни разу в жизни.
Попытался утихомирить панику разумом, вспоминая классические лесные ориентиры (мох на дереве с северной стороны, муравейник с южной и др.), но что они могли мне дать, если я понятия не имел, в каком направлении света находится наш город?
Наступил беспросветный этап утомительных поисков выхода из зеленого ада. Я часами тупо брел в произвольном направлении, не ведая, приближаюсь ли к спасению, или удаляюсь в дебри.
Усталость брала свое, заставляя все чаще делать привалы, но на каком-то этапе мытарств жажда стала настолько невыносимой, что я, наплевав на изнеможение, двинулся дальше стараясь идти под уклон: простая логика подсказывала, что ручьи и речушки струятся в низинках.
Когда сухой распухший язык прилип к шершавому небу, а отчаяние стало исподволь отключать мозг, превращая меня в обезумевшее животное, неожиданным образом старания заплутавшего горожанина оказались вознаграждены. Совершенно отупевший, растерянный, погруженный в себя, я, пожалуй, и не заметил бы заросший буйной зеленью водный поток, но нога счастливым образом вступила в спасительную влагу, погрузившись по колено, и, споткнувшись, я рухнул всем телом в малинник, разодрав себе лицо и ладони о злые колючки.
Вот это было счастье!
Засипев от восторга, бросился к воде и пил, пил ледяную мутноватую субстанцию, как божественный нектар, вкуснее которого не пробовал.
Настроение (как и самочувствие) стремительно улучшалось. Да, я все еще потерян, но нашел самое необходимое воду и я взглянул на заросли дикой малины а почему бы и нет?
Ягоды оказались кислыми, но съедобными. Полного насыщения они не давали, и мой взгляд плотоядно обратился на лукошко с рыжиками (благо, я их так и не бросил в дороге). Мне не было известно, можно ли есть грибы сырыми, но, если дойдет до крайности, придется рискнуть.
Куда идти дальше?
Рассудив, что любой ручей течет куда-то, к более крупному водоему, который, возможно, выведет меня к людям, твердо решил идти вниз по течению.
Через пару часов потемнело. Сумерки стремительно трансформировались в ночь. Пристроившись в кустах орешника, на мягкой травянистой подкладке, я попытался заснуть. В голову лезли опасливые мысли о диких хищниках, бродящих во тьме, но, в конце концов, усталость взяла свое, и странник-потеряшка провалился в глубокий сон без сновидений.
А на утро случилась беда. Не знаю, нечистая вода тому ли виной, или немытая малина, но у меня случилось типичная кишечная инфекция. Еще солнце не успело подняться над зарослями, а я уже пулей бежал к ближайшим кустикам, расстегивая на ходу брючный ремень.
Что делать?
Тошнота подступала к горлу (меня вырвало бы, если было бы чем), живот крутило невыносимо. Понос мучил мой изнуренный организм уже несколько часов. В ближайшее время конца страданиям не предвиделось.
Это было просто отвратительно: в таком неприглядном состоянии, без малейшей надежды на гигиенические удобства А главное, диарея истощала организм, обезвоживала, отбирала и без того малые шансы на выживание.
И в этот момент, когда утомленный путник уже прощался с надеждой, произошло невероятное.