Кто это? дрожащим голосом спросила Ленка у мэра.
Тот отвлекся от заклинившего люка.
Лаборанты чертовы. Да что с этой дверью?!
Зверь первым двинулся навстречу опасности. Тени окружили его полукольцом, но он не стал ждать нападения, бросился сам. Твари шарахнулись в стороны, кроме одной не успела. Мощные челюсти сомкнулись там, где у обычного человека голова соединяется с туловищем. Тень вздрогнула, по ней извивающимися змейками пошли голубые молнии, потом она покраснела, будто раскалившись, и рассыпалась на мелкие осколки. Волк тут же развернулся в сторону следующей, ближайшей к нему. И тогда «лаборанты» кинулись на него вместе, с разных сторон. На пол брызнула кровь, в воздух полетели клочья шерсти. Снова молнии и рассыпающиеся кусочки. Сражение было стремительным и почти бесшумным: «лаборанты» не издавали звуков, волк лишь глухо рычал, да порой слышен был треск отрываемых кусков живой плоти.
Ленка и мэр не пытались больше открыть дверь. Они завороженно наблюдали за яростной схваткой, надеясь, что на их долю ни одного противника не останется.
Россыпей горячих осколков становилось все больше, но волк уже с трудом сохранял равновесие, припадая сразу на две лапы. Левый бок его был распорот длинной, размашистой раной, приоткрывшей ряд металлических ребер. Кровь ручейком стекала на холодный металл.
На мгновение твари отошли от волка, перегруппировались, готовясь к новому нападению. Их осталось лишь три. Одна повернула голову к людям. Темный, размытый овал лица ни рта, ни глаз, но Ленка чувствовала на себе чужой, пугающий взгляд. Вжалась в стену, когда тень сделала к ней шаг. Волк собрал остатки сил и прыгнул ей на перерез. Хруст, молнии, осколки Зверь упал обессиленный. «Лаборанты» принялись разрывать его на куски, но он извернулся и сумел перекусить шею еще одному. Не способный больше ни встать, ни двинуться, сомкнул мощные челюсти на предплечье последнего. Тот нацелился на людей, дернулся, не смог вырваться сразу, с размаху вонзил свободную руку в окровавленное туловище волка, проворачивая ее то в одну, то в другую сторону.
Ленка поймала взгляд умирающего биомеха. Он подарил ей и мэру еще несколько мгновений, чтобы спастись. И тогда она стиснула рукоять ножа, быстро подошла к последнему чудовищу. «Лаборант» обернулся, отпрянув от просвистевшего мимо его шеи лезвия. От следующего взмаха он увернуться не смог: его голову сжал руками господин мэр. Еще одна россыпь углей и запах озона. Битва закончилась.
Ленка упала на колени, нежно обхватила ладонями голову волка. Тот покосился на нее одними зрачками, шумно выдохнул и замер. Взгляд его застыл. Она кусала губу, не давая волю чувствам, потом тихо заплакала. Господин мэр попытался тронуть ее за плечо, но девушка отмахнулась.
Открыть дверь получилось лишь через несколько часов. Они прошли в темный зал, заваленный большими деревянными ящиками. Господин мэр привалился к одному из них и сполз на пол. Ладони он держал повернутыми вверх, растопырив пальцы. Ленка заметила на них следы ожогов.
Кто они такие? Эти лаборанты?
Мэр не отвечал. Глаза его были закрыты. Девушка подошла ближе, потрясла его за плечо, ударила по щеке, потом решила проверить пульс. Еще живой. Отодвинулась. Она могла попытаться спасти его. Но не могла с уверенностью сказать хочет ли.
Ленка вышла из зала. Шаги еще какое-то время были слышны, потом все стихло. Мэр остался один. Лужица крови под ним медленно расползалась, увеличиваясь в размерах.
Девушка успела вернуться до того, как все было кончено. Нагруженная бинтами, шприцами, какими-то ампулами. Перевязала, вколола, села в ожидании. Тепло и усталость сделали свое дело, довольно скоро она задремала, и, завалившись на бок, провалилась в мир тревожных сновидений.
* * *
Ее трясли за руку. Небрежно, неуклюже.
Не-ет Отстань!..
Она отмахнулась. Хотелось еще поспать, понежиться в постели, не думая о жгучем морозе за стенами дома. Теплого, большого дома, вход в который, обитый тряпьем и войлоком, открывается с таким трудом.
Ленка вздрогнула, распахнула глаза. Над ней склонился господин мэр. Девушка нахмурилась, отодвинулась.
Извини, я не хотел испугать.
Лицо его потемнело, но умирать он явно не собирался.
Спасибо, что мэр посмотрел на свою перевязанную руку, поморщился от боли, Я понимаю, могла бы и не спасать.