Сельское хозяйство не умирает, а просто перестаёт быть объектом специальной политики и возвращается обратно в качестве функции фермерских семейств ранчевого типа. Фигурное катание не умирает. Умирает, возможно, национальная школа фигурного катания, но кто действительно считает катание на коньках важным эстетически важным делом, тот передаёт по наследству и поколениями накапливает мастерство. Детские сады со школами тоже не умирают. Просто государство у нас не пролетарское, и оно не хочет нянчиться с детьми капиталистов, которые и сами могут если не воспитывать своих собственных детей, то хотя бы купить им няньку.
Собственно, и детский туризм никуда не девается. Ну да, надо собрать 70 справок, так как если ваш ребёнок утонет, разбираться с этим государству, и политические издержки нести тоже. «Ребёнок утонул? Путин виноват! Айда на Болотную!». Но по сути эта проблема так расшифровывается: если раньше ты работал на заводе и дети тебя отвлекали от стахановского подвига, то сегодня ты работаешь в стопицотой рекламной фирме, которые в месяц пачками закрываются, и для государства пользы никакой. Вот и займись детьми.
Как вы поняли, претензия автоматически переадресуется к семье. Хороший вопрос, существует ли та семья, которая в принципе способна организовывать детский активный туризм. Или у ее современной кастрированной версии сохранились только три основных softskills: клянчить, перекладывать на государство и требовать у него. Три мартышки современного урбан-буддизма
XXVII
«Белая книга», текст в той или иной форме, который повествует о том, как фамилия исполняет великий контракт, это внутренний документ фамилии. Само собой, ее члены не торопятся его публиковать. И когда случаются утечки, это особенно ценно с точки зрения фамильной теории.
Был такой лорд Стэнхоуп, впоследствии 4-й лорд Честерфилд государственный деятель, дипломат и писатель середины XVIII века, который фамильную легенду оформил в виде «Писем к сыну». Он был женат по расчёту на незаконной дочери Георга I, Мелюзине фон Шуленбург, но законных детей в этом браке не родилось. Филипп Стэнхоуп II, его любимый незаконнорожденный сын, имел всяческую поддержку отца (включая место в палате общин), но так и не был принят в высший свет. Кроме того, уже в старости Честерфилд усыновил Филиппа Стэнхоуп III, который в итоге и стал наследником семейных богатств.
Филипп Стэнхоуп II, несмотря на тесную опеку отца, имел непозволительную связь с ирландкой Юджинией Дорнвил, от которой родились двое сыновей Чарльз и Филипп IV; вскоре после этого он умер. Честерфилд узнал о существовании внуков только после смерти сына. В своём завещании он оставил им небольшой капитал, и ничего их матери. Именно безденежье подвигло Юджинию Стэнхоуп продать издателям письма, которые никогда не предназначались для печати. Публикация вызвала в английском обществе шок своей семейной «откровенностью»; сборник писем стал популярным чтением и неоднократно переиздавался, принеся вдове состояние.
Письма Честерфилда содержат обширный свод наставлений и рекомендаций в духе педагогических идей Дж. Локка. Узкопрактическая нацеленность программы воспитания (подготовка к великосветской и государственной карьере) шокировала многих современников Честерфилда, однако «Письма» были высоко оценены Вольтером как образец эпистолярной прозы XVIII века и искренний человеческий документ. Он писал маркизе дю Деффан: «Книга эта весьма поучительна, и, пожалуй, это самое лучшее из всего, когда-либо написанного о воспитании». Я читал их, экземпляр есть в моей библиотеке. Прекрасный памятник неклассической «белой книги», раскрывающий смысл всего, что делала фамилия лордов Честерфилд четыре поколения
XXVIII
меня удивляет как много проблем может решить наличие у людей фамилии. Вот ровно тех самых вещей, которые я подробно описываю в первой книге.
Ну вот, к примеру, у авторов (супруги, написавшие книгу после того, как развалили фирму, существовавшую четыре поколения) целая глава на тему как обезопасить фамильную фирму от бывших и будущих зятьёв и невесток. Которые легко при разделе имущества забирают невосполнимые части, сливают конкурентам внутренние тайны, обнародуют ноу-хау и так далее.
Казалось бы, решение простое. Брачный контракт, в котором прописан только один пункт: «Фирма не является совместно нажитым имуществом». Что полностью справедливо в отношении фамильных фирм. Они существуют задолго до того, как в фамилию приходят люди, и обычно продолжают существовать после того, как они из неё уходят, пополнив статистику разводов. Но как убедить сына или дочь предложить будущему супругу подписать такой контракт, когда у них романтика в голове?