Я понял, что с моим одноклассником разговаривал его отец. Сеньку, беззлобного, очень старательного, ребята любили. У нас с ним не было общих приятелей или интересов. Никаких эмоций он во мне не вызывал, кроме сочувствия мальчишке, которому приходилось часами высекать пальцами звуки из «скользкого» инструмента.
«Ты просто обязан учиться лучше всех в классе», продолжилась тирада.
«Сенька должен быть умнее меня из-за того, что у него другая национальность?» обиделся я, поднялся с дивана и хотел приняться за уроки. Выяснилось, что домашние задания не записаны в дневник, а дверь в коридор, где на стене висел телефон, закрыта. Мобильники еще не были в ходу.
До этого дня национальный вопрос никого не волновал в нашем классе, но одно исключение было: признанную звезду пятого «Б» звали Маша Манукян. Её папа, армянин, служил начальником милиции, его никто не видел в школе, и представлялся он ребятам свирепым кавказским Бармалеем в милицейской фуражке, а маму, блондинку с большими круглыми светлыми глазами, похожую на девушку с рекламы финского сыра, мы встречали часто. От неё Маша унаследовала нежные черты лица, а от отца тёмные глаза, в длинных загибающихся ресницах, и жёсткие блестящие волосы. Должность папаши не позволяла вольностей или заигрываний с девочкой. Мальчишки, только, украдкой смотрели в сторону красавицы.