Всего лишь холода немного
Но для страны уже беда!
Жаль, вы не знали никогда,
Что значит истинный мороз
За пятьдесят. И не вопрос
Как раз под самый Новый год
Во всю гулял всю ночь народ
И только утром он узнал
Мороза этого финал:
Замёрз газ в трубах. Это да!
А остальное ерунда
А что сегодня? Минус пять?
А нам: Мороз! Кричат опять
Берёзовые сны
Помнишь, в парке мы с тобой целовались,
А берёзки в парке том любовались,
И завидовали нам дружно парком
И мечтали о любви столь же жаркой
Дело было в январе в дни морозные
Целовались мы с тобой под берёзами
Нам пока что ждать весны не серьёзно,
Да и мы с тобой лишь сны тех берёзок
Моя императрица
Январь в парадные одежды
Природу приодеть решил
И всем наряды белоснежные
К утру с метелью вместе сшил
Берёзки стали королевы
И клёны стали короли,
Кусты пажи их, тоже в белом,
И все придворные Земли
Зима весь мир преобразила
Сегодня правит бал она.
На белый танец пригласила
Даже меня она сама
И отказать я ей не смею
И сквозь метель я к ней лечу,
Хоть танцевать я не умею,
Но быть любовником хочу!
Она моя императрица
По крайней мере, дней на сто
Зиме бы надо летом сниться!
Какой красивый сон зато
Что там за краем
У нас у каждого похожие дороги,
Но жизни колея всегда своя
Дороги наши топчут ноги многих
И втаптывают в грязь нас почём зря
И в нашей колее порой мы вязнем
И рвём порой сцепление с душой,
Но мы, как танки, не боимся грязи,
Тем более своей, а не чужой
Лишь нашей колее мы доверяем,
По ней мы едем так же как живём
То лезем в гору, то с горы ныряем,
Ну, а когда не едем водку пьём
Себя лишь под колёса не бросаем
А протрезвев, опять спешим вперёд.
Мы здесь одни. И мы одни решаем,
Куда нас колея та заведёт.
А впрочем, беспокоиться не надо,
О том, что потеряем колею
В конце её икона и лампада
И Аллилуйю ангелы поют
Всем, кто доедет почести и слава
И вечный рай в конце той колеи,
Если налево ехать. А направо?
Там будет вместо рая край земли
Поехали! Уж слишком интересно,
Что там за краем вечность или смерть?
Но только жизнь не тронулась и с места:
Бессмертие сначала заиметь
Вам надо бы сказала жизнь смиренно
А я всего лишь жизнь. Мой кончен путь
Но колею туда мы непременно
Ещё с тобой проложим как нибудь
Моя душа сказала на прощание.
Выходит, что и ей уже пора
Я вновь один. Коней небесных ржание
Шум крыльев херувимов. Скрип пера
На Ладоге
Почти зима. Год сорок первый.
Мороз. Совсем как в январе.
И караван уже не первый
Уходит в ночь к Большой земле
А в небе «мессеры» летают
И те, кто в них сейчас сидят,
Всё видят и, конечно, знают
Кого в полуторках бомбят
Сквозь трещины по льду и сердцу,
Врагам, и смерти вопреки,
Мы будем жить! Вы только верьте,
Сжимайте крепче кулачки!
Сквозь страх, сквозь слёзы и морозы
Придёт в Кобону караван!
Всё это из блокадной прозы
Давно уже известно вам
Но в этот день победы славной
На берег Ладожский придут
Все те, кто был той ночью давней
Средь бомб в полуторках на льду.
И внуков приведут с собою,
Чтоб знали всё им показать,
И с той же детскою любовью
Спасибо, павшим здесь, сказать
Снег
Горы снега на дворе.
Гималаи!
Столько снега в январе
Нам едва ли
И за год перелопатить
Может, хватит
Нам на этот снег проклятый
Жизни тратить!..
Не даёт никто прогноз
Нам по снегу
Только лыжникам одним
В радость бегать.
А у нас, у всех авто,
А не лыжи!
В пробках мы
Торчим зато
Злобой брызжем
И звоним начальству вновь
По «мобиле»:
Мол, чужие КАД с утра
Всю забили!
Семья
Есть в родстве у меня
И хохлы и евреи
Близкие и по крови
И по чувству вины
Если всех сосчитать
Полстраны их имею
Только нет никого
Ближе кроме жены