Бардак, раздражённо покачал головой Роман. Полиция-то у вас в селе куда смотрит?
А нам полиция не указ, опустил глаза мальчик. Когда меня отец вожжами хлестал, где была ваша полиция? Когда я ночевал под забором, потому что батя буянил дома так, что войти было страшно? Когда родители запили, и я неделю яйца из-под кур да морковку воровал, где была ваша полиция? Только Олег Викторович за меня заступился.
Ладно, «подчинённый», некогда мне с тобой болтать. Жив-здоров твой Олег Викторович. А ты тут не сиди. Всё равно к нему сейчас не пустят, буркнул Ромка, снова направляясь к воротам больницы.
Спасибо, дядечка, донеслось вслед. Лишь бы здоров был Олег Викторович, а уж мы его в обиду не дадим. Вот уж, правда, посмотришь на таких людей, как Олег Викторович и поверишь в бога. То я его от смерти спас, а как меня рядом не оказалось, так бог ему свидетельницу послал.
Забыв о желании как можно скорее покинуть территорию больницы, Ромка несколько секунд переваривал новую информацию, затем медленно повернулся к мальчику.
Стоп, Андрюха. А вот отсюда поподробнее. Что значит, ты спас от смерти? Его что, не первый раз пытаются убить? И откуда ты знаешь детали преступления?
Так и я о том же, товарищ лейтенант, возбуждённо заблестев глазами, прошептал новый знакомый. Я ещё в тот раз сказал Олегу Викторовичу, в полицию надо идти. Не добили один раз, вернутся и добьют. А он смеётся: «Не говори глупости. Не убийцы они, просто шельмы дворовые. Чтобы убить человека, нужен характер другой». А я ему говорю, характер не брюхо, впереди тебя не бежит. Откуда знать, что у человека на уме.
Пошли-ка в столовую, Андрюшка. Ты, наверное, с утра ничего не ел.
Не ел, махнул рукой мальчик, направляясь за Романом к больничной столовой. Мне не в первый раз. Я недавно одну картошину съел, что баба Аня сварила. Много-то не съешь. Я и потерпеть могу, а Олегу Викторовичу силы нужны.
Разглядывая голодными глазами расставленные за стеклянной витриной тарелки с едой, Андрюшка старался незаметно прижать руки к животу и сдержать глухое урчание желудка. Посмотрев цены в меню, он расстроенно вздохнул. Ромка тоже изучал цены. Вспомнив, сколько наличных осталось в кошельке, он понял, что комплексный обед не потянет и заказал котлету с картофельным гарниром. Столовый нож, принесённый официанткой, вогнал Андрея в состояние ступора. Прикусив губу, он растерянно перекладывал прибор из одной руки в другую, но так и не вспомнил основы правил этикета. Покосившись на лейтенанта, Андрюшка отложил нож в сторону и принялся за еду.
Вытерев кусочком хлеба последние капли соуса, мальчик тяжело откинулся на спинку стула и, протирая кулаками осоловевшие глаза, начал разговор.
Бабушка Аня рассказывала, что раньше к нам в село на работу из города ездили, а уж местные ни в чём не нуждались. В Пантелеевке и ферма была своя, и элеватор, и завод по переработке сельхозпродукции. Потом всё это куда-то исчезло. Во всяком случае я хорошей жизни не застал. Да и людей в селе, практически, не осталось. Пока автобусы нормально ходили, народ только на работу ездил в город, а когда транспорт начал ходить два раза в неделю, разъехались кто куда. Все, кто помоложе да с руками в город перекочевали. Остались в Пантелеевке одни пенсионеры да алкаши, типа моих родителей. Половина домов стоят закрытые. Дети хозяев их под дачи используют. Места-то у нас красивые, лес, речка, да и до Краснореченска на машине полчаса. А пару недель назад начался в нашем селе просто детектив. Сначала понаехали дядьки на машинах огромных и давай по домам ходить, дом дяди Славы искать. Зашли к нам, в смысле, к Олегу Викторовичу, трое, за стол сели, бутылку привезли, закуску. Разлили по первой. И тут, гляжу, а один из приезжих в стакан таблетки какие-то кидает. Я давай кричать: «Олег Викторович, к вам в огород курица бабы Оксаны забежала». Курица эта знаменитая, на людей не хуже петуха кидается. Олег Викторович подскочил и во двор, а те трое к окну подошли, чтобы, значит, на «петушиные бои» посмотреть. В этот момент я и вылил водку с таблетками, а в стакан налил воды. Вернулся Олег Викторович, сели, выпили по первой. Олег Викторович только крякнул удивлённо. Выпили по второй, а после третьей гости начали про дядю Славу спрашивать. Почему тот дом на Олега Викторовича переписал? Как умер? Олег Викторович сначала вежливо удивился и, почти тихо, послал их. Тем дядькам понять бы, что что-то не так, а они за своё тянут. Тут мой начальник и показал зубы, вышвырнул гостей незваных за дверь. Я Олегу Викторовичу потом всё, как было рассказал, а он хохочет. Говорит, чего же в полицию идти, когда ни доказательств, ни улик против них нет.