Степана Макова не тянет вечерами заходить к себе домой. Он пошел вместе с Кульчицким; у Макова болят волосяные луковицы, улыбку Степана никак нельзя назвать признаком успеха, на даче у «Вальмона» январь.
На улице потепление, в его одноэтажной хибаре ничуть; Кульчицкий ходит со Степаном Маковым вокруг своей собственности, Михаил погружен в вязкую топь раздумий о безусловной готовности его жизни быть задним числом включенной в древнерусскую повесть «Горе-Злосчастие»; Маков шагает рядом с ним и внезапно замечает что-то неладное.
Смотри, Михаил, сказал он, из твоей трубы дым идти перестал.
«Вальмон» Кульчицкий лишь мимолетно нахмурил лицо.
Понятное дело, перестал, сказал «Вальмон», мы же с тобой оба снаружи, а чтобы из моей трубы шел дым, кто-нибудь из нас обязан быть внутри. И вообще, это не дым, а пар.
А в чем разница? спросил Маков.
Дым, ответил Кульчицкий, происходит из дров. Пар из человеческих организмов. А у меня на даче, как тебе известно, никаких дров и в помине нет: недаром же мы на улице греемся.
С Маковым он говорит вслух когда Михаил Кульчицкий говорит про себя, его не слышат даже гномы-буддодавы. Однако, разговаривая в эту минуту про себя, «Вальмон» обращается не к себе, он однозначно хочет кому-то помочь: предохранить от ошибочных эмоций.
Ничего не занося в зимний дневник, Михаил говорит про себя: «Если вы увидите, как из деревенской трубы идет дым, не спешите завидовать хозяину внешне уютного дома.
Вполне вероятно, что это не дым, а пар.
Густой пар, клубящийся из его замерзающего тела».
Бэби, довольно. Пускай подневольно, но я прихожу каждый раз. Когда ты согласна из нас сделать хоть что-то живое: в Москве «Вальмон» был уже ранним утром.
Он притворялся перед малознакомой женщиной небеспечным дебилом: «я и правда, Татьяна, лживо настаивал он, не знаю, где метро. С тобой я знаком всего час, но тебя я уже знаю, а где метро нет: доведи меня до любого, лишь бы тебе по пути» Михаил Кульчицкий рассчитывал придумать нечто такое, что бы его от нее не отбросило. Не позволило бы ей уехать, не оставшись.
Но не придумал: старался, очень старался, но архаичная страсть ему ничего не подсказала.
Вот и метро, показав ему пальцем на большую красную «М», сказала она. «Каширская», кажется.
Я, Таня, сказал Кульчицкий, сейчас никуда не спешу и мы с тобой, как Митра с быком на плечах
До метро, как ты и просил, я тебя довела. Я подозреваю, что ты нашел бы его и сам, ну да ладно. Тебе туда, мне сюда.
Хмм ээ-х спасибо тебе, проворчал «Вальмон». Хотя бы за то, что не потеряла.
Пожалуйста, сказала она.
Спасибо, спасибо
Она уходит, скрывается из вида, ей к лицу сверкающие перстнями бойфренды; Михаил Кульчицкий смотрит на то, как она удаляется и отчаянно страдает от душевной боли.
И тут озарение. Какой-то выход, похоже, есть: я да. упаду, подумал он, на каменные ступени и буду кричать, словно бы сильно ударился. Она и вернется: Татьяна же не железная, не сумеет же она исчезнуть, не ответив вымученным вниманием на мои истеричные крики. Не сумеет! не потянет! она же не железная! «Вальмон» Кульчицкий падает и кричит.
Татьяна даже не оборачивается.
На руки и ноги «Вальмона» уже преднамеренно наступает спешащий народ: они вынуждают Кульчицкого кричать по-настоящему: гады, гниды, чуханы! остерегавшаяся делать резкие движения Татьяна Седонова, все же обернувшись на его дикие вопли, входит в вагон, удивленно думая: вот же шустрый, со столькими людьми уже успел договориться Но я-то не такая.
Татьяна другая. Полусонная и окультурившаяся. Не единственная женщина на юге Москвы: поднявшись с холодных ступеней, Михаил поднялся из метро и увидел интересную шатенку с хорошей фигурой и практическим отсутствием шеи.
Барышня нарочито часто смотрела на часы: «поступающий так человек, как правило, никуда не спешит, ты домашняя хозяйка еще не моя, лотос с шипами»; вместе с Кульчицким вышел из метро узкоплечий молодой парень.
Встав неподалеку от них, он закурил папиросу и предстал неабстрактной помехой для тихого разговора. Но если Михаилу Кульцицкому это и мешает, то ему самому, может быть, впоследствии и поможет.
Пусть учится.
Я вижу, девушка, сказал Михаил «Вальмон» Кульчицкий, вы сегодня без сопровождения