Что беспокоит друга? спросил я, хотя за такое отношение к моему врачу стоило бы размазать его по стенке.
Вторую неделю палец на ноге болит. Полечи, доктор, а?
Я вдохнул, выдохнул, провёл по лицу рукой и тихо, но чётко, чтобы было понятно каждое слово, проговорил:
Домой. Спать. А с утра в поликлинику по месту жительства.
Парень поник, опустил голову, как будто ему нанесли тяжкую обиду, а потом тяжело поднялся и начал «соскребать» своего приятеля с кушетки.
Пойдём, Никитос, никто нас лечить не хочет с тоской проговорил он. Друг же его спал сном младенца и искренне не понимал, почему его потревожили.
Дождавшись, когда эти двое исчезнут, я подошёл к Ольге. Она смотрела прямо перед собой и никак не реагировала. Я взял её за плечи и заглянул в глаза:
Оля! Оля, посмотрите на меня.
Она подняла голову.
Воот, хорошо, я улыбнулся. Пойдёмте, я вас чаем напою?
Она кивнула, и я, аккуратно придержав дверь, повёл её к себе в кабинет. Кто бы мне сказал с утра, что я буду угощать чаем доктора, доставляющего мне столько хлопот и проблем, не поверил бы. Но как её оставишь? Развернуться и уйти? Так нельзя! Так не делается. Нужно убедиться, что она в порядке и всё.
Пока закипал электрический чайник, я смотрел на Ольгу, сидящую на диване, и у меня на душе кошки скребли. Она, всегда такая боевая, решительная, сейчас сжалась в комок и никак не могла прийти в себя. Я присел перед ней на корточки и взял её руки в свои:
Сильно испугалась?
Она неопределенно мотнула головой.
Охрану-то почему не вызвала?
Сказал, а потом сам понял, что глупость спросил. Вероятно, всё произошло быстро. А чтобы вызвать охранника из другого корпуса, нужно было как минимум взять трубку радиотелефона и набрать по памяти трёхзначный номер. Я сжал челюсти. Давно говорили главврачу, что надо сделать везде тревожные кнопки А то мало ли таких любителей полечиться вечером придёт.
Кстати, а почему ты ещё не дома? Ты же с дежурства.
«Чистым» помогала. Им огнестрел и ножевое привезли. Рук не хватало, тихо ответила Ольга и прикрыла глаза.
Я понял, что до дома она просто не доедет. Уснёт в маршрутке, или на чём она там добирается
Так, ложись, решительно сказал я. Она протестующе замотала головой.
Ложись, кому говорю. Отдохни.
И тут то ли мой начальнический тон повлиял, то ли она и вправду так устала, но Ольга послушно положила голову на подлокотник и с благодарностью на меня посмотрела. Я подумал немного, затем достал из шкафа плед и накрыл её. Отделению нужны адекватные и отдохнувшие доктора, а не врачи с поехавшей от переутомления крышей.
Уснула она очень быстро. Верхний свет я погасил, оставил только настольную лампу. И что дальше? Пойти домой? А как она одна останется? Я разглядывал спящую Ольгу и пытался разобраться в себе. Происходила полная ерунда. День вышел сумбурный какой-то. Ещё утром я мог чётко себе ответить, что именно чувствую по отношению к доктору Шариповой. Уважение. Нейтралитет. А как ещё может относиться начальник к подчинённому? Да, она иногда раздражала своими решениями, принятыми мне наперекор. Но по большей части оказывалась права. После событий сегодняшнего дня после разговора со Славой, после того, как я увидел её дрожащей в руках пьяного мудака всё как-то неуловимо поменялось. Я испытал Жалость? Нет. Сочувствие? Тоже нет. Что тогда? Желание защитить? Позаботиться? Рыцарь, блин, в сияющих доспехах. Это усталость, просто усталость. Надо выспаться, а утром всё встанет на свои места.