Я хотел вернуться обратно, и сказать Зое Алексеевне, своему директору: принимайте обратно в свой коллектив, но уже было поздно и повинуясь этому чувству, ноги несли меня в другой, неизвестный мне коллектив мимо моей воли.
Была вторая половина дня.
Перебежав Чонгарский бульвар, я очутился у раскрытых настежь ворот. За воротами, на небольшом пятачке, засыпанным и утоптанным снегом, клумба, оголенная местами и забросана пакетами, корками хлеба и палками с красными флагами на конце.
Поднявшись по нечищеным, скользким ступенькам, я с трудом открыл входную дверь с оторванной ручкой, державшийся на одной петле.
На проходной первого этажа не было дежурных, ни взрослых вахтеров, ни дежурных мастеров, ни учащихся. Тут же в углу, на первом этаже, два алкаша справляли малую нужду в углу прямо на пол. Один из них приспустил штаны, стал приседать на корточки, дабы облегчиться.
Что вы здесь делаете? вскипел я.
Не серчай, дружок. Вишь тюрем понастроили, а о нужниках позабыли, добродушно ответил забулдыга, вдруг подтягивая штаны.
Так, на первом этаже должен быть туалет, произнес я в ответ миролюбиво.
Есть, да заколочен. Дилехтору не поставили бутылку, а он приказал заколотить дверь, признался второй алкаш, который никуда не спешил.
Вы что здесь работаете?
Тебе какое дело? Грамотей объявился, видали таких.
Прошу вас покинуть здание, потребовал я.
Подумаш
Хотите, чтоб я вызвал милицию?
О, нет! Мы чичас, сказал второй алкаш. Ты Андрюха потерпи с этим. Зайдем за угол, я тебя прикрою, и ты сделаешь свое дело.
В углу валялось несколько бутылок изпод вина и водки. Я не стал их подбирать. То, что входная дверь распахнута, заходи, кому не лень, меня озадачило, если не сказать повергло в ужас.
«Наверх, решил я. Должно быть ученики распивают. Скажу: инспектор из главка, а то и поколотить могут, час неровен. Тут можно ожидать всего, что угодно».
Разнообразный гул доносился с верхних этажей, но этот гул был явно не учебный, он придал мне больше энтузиазма.
Не помню, как оказался на пятом этаже, не чувствуя сердцебиения и буквально влетел в распахнутую настежь дверь кабинета черчения, где трое мужчин распивали вторую или третью бутылку, закусывая сухим черствым хлебом.
А вы кто будете и что здесь делаете? задал я необходимый, но наивный вопрос.
Мы учащиеся вечернего ПТУ 139. Директор у нас Краснов, бывший работник Главка, выдающийся человек, с головой только у него не все хорошо. Иногда делает нам замечание, а потом тут же извиняется и повторяет одну и ту же фразу: виноват, товарищи коцомольцы. Мы его волокем в угол и даем чегонибудь понюхать, тады он приходит в себя и становится, как огурчик. Вот и сейчас он у нас должен проводить урок назначение унитазов, а его все нет. Что нам делать? Причащаемся.
Так здесь два ПТУ в одном помещении? удивился я.
Может и так, мы не знаем. Хочешь присоединяйся, предложил мне мастерсантехник. Ядреная, нос прошибает сразу, лучшего лекарства просто не существует от начморка, а чичас такое время: выдь на улицу, вдохни сырой воздух сразу начморк. Декабрь ить. Только вот закуси нет, сходи, купи ливерной колбаски, она дешевая, выложишь рупь, и всем четверым закуси хватит. Да, и батон хлеба не забудь. Без хлеба, сам знаешь, закуска ни к черту.
Они смотрели на меня добрыми, немного пьяными глазами и даже протягивали руку для знакомства.
Я уже подзаправился и довольно основательно. На сегодня хватит, сказал я многозначительно улыбаясь. Но хотел бы вам напомнить, что это учебное заведение, а не пивная. Должно быть, вы не туда попали. Или я не туда попал? Пустые бутылки изпод пива, вина и водки вы оставили? кто за вас убиратьто будет?
Я уже повернулся, чтоб выйти, но один остановил меня. Лицо стало злым, глаза хмурыми, недобрыми.
Врешь ты, братец, врешь и ничего за это не берешь, ну да ладно. Как хочешь. Это «старка», не водка, а старка сплошная прелесть. Что касаемо нашего дилехтора, то он из Главка, канцелярская крыса, тебе не чета, между прочем. Он нам басни не поет и потому мы его терпим. А ты ежели будешь много выступать и по рылу схватишь, сказал незнакомый мне рабочий.
А я добавлю, произнес второй, сдвинув брови, катиська ты колбасой отселева, хорек. Ешшо нам указывать будет. Сами с усами. Где хотим, там и распиваем.