Фролов не заплетает в косы гривы коней Апокалипсиса, но «Вантуз» его также заметил и громко закричал:
А вот и помощь пришла! Теперь все вопросы к этому высокому человеку! Псу дальних дорог! Грозному пешеходу воздушных путей! Он и за меня вам ответит, и от себя парой заготовок из кун-фу по вашим харям пройдется!
С какой стати он прокричал про кун-фу, Фролову не вызнать и не сообразить; молодых людей, переметнувшихся злыми глазами уже на Фролова, не один и не два у всех маленькие мозги, крепкие руки, но Фролов все же постарается их образумить; его авторитет в их злых глазах, конечно же, небольшой, но не сразу же позволять им себя бить.
Я, сказал Фролов, не стану вас уговаривать, чтобы вы передумали его или меня избивать, но я хотел бы вам предложить следующий выход из этого неприятного для нас положения. Давайте сейчас пойдем куда-нибудь вместе и уже там найдем объекта для применения вашей энергии. Подберем человека похуже и когда вы будете его бить
Проходя, проходи понял?! прокричали ему. А ты остановился и не извиняешься за слова своего молодого друга, а мы
Я вас немного перебью, но он мне не друг. Правда, в нынешних условиях я даже его не могу оставить вам на растерзание. У нас двоих вряд ли будет больше шансов, чем у него одного, но триста спартанцев принимали бой уже зная, что никто из них не выйдет из него живым. Хотя кто-то, по-моему, выжил Не помните, кто?
Стараешься ли ты нас унизить или разряжаешь таким образом обстановку Но ты нас унизил! Вали его!
Они кинулись на Фролова со всех сторон, но строго соблюдая очередь: один ударит, вломит, лупанет, и отбегает, освобождая место возле Фролова для следующего невзрачного товарища; по чьему же наущению я настолько настолько далек от народных масс Фролов легко бил кого-то в ответ, он не помнит, как дошел до лифта, но смутно припоминает, что в лифте он ехал вместе с ничуть не пострадавшим в драке «Вантузом». Фролов помог ему в драке, избавив его от нее, а он помог Фролову выползти на его этаж, где Дмитрий Евстифеев . ты? Дима? любви тебе и веры наклонился и единожды рассмеялся ему в лицо. Второй раз он не рассмеялся: с издевкой прокомментировал причины первого смеха.
Да, Фролов, уничижительно сказал «Вантуз», попросишь вас о какой-то мелочи, а вы и сами себя не пожалели и даже меня, совершенно чужого вам человека, краснеть за вас заставляете. Поганый из вас боец, Фролов и не спорьте со мной: поганый из вас боец, очень поганый.
Фролов попытался ему обстоятельно ответить, но не смог только подавился. Ни жвачкой, ни оставшимся за щекой кусочком творожной запеканки: выбитыми зубами.
Но зубы Фролов себе вставил; его били ногами, и Фролов вспоминал своего знакомого футболиста Кондрина. «Если бы меня бил ногами мой тренированный приятель, думал Фролов, вот тогда бы я и кончился, у Алексея Кондрина удар же поставлен профессионально, он ведь и в «Мосэнерго» лет шесть назад на просмотре был.
Сейчас же не так страшно.
Терпимо.
Пронумеруй историю моей болезни. Не люби меня из засады. Я не смогу возродить наши звезды.
Дней через десять Фролова пригласили на встречу одноклассников, и он на нее пошел; иду, иду трам, прам, иду не замечая своей радости соприкоснуться с детством и юностью выпадает не каждый день; птицы смотрят на солнце, вылавливают летящую к нему мошкару, портят зрение, Фролов подходит к своей школе и чуть-чуть нервничает. У него с его школой многое связано: он и невинность в ней потерял, и со второго этажа его там сталкивали проверяли, головой ли он в спортивную площадку воткнется или все-таки обманув их ожидания, лишь ноги ранней осенью сломает поднявшись в указанный на глянце приглашения класс, Фролов недоуменно потерялся.
Какие-то лица, вероятно, уже виденные, но так, чтобы сразу обниматься, ни одного. Да и они косятся на Фролова без особого воодушевления друг для друга улыбок им не жалко, а на обладающего небольшими способностями к оргаистичной потенции Фролова они взирают как на энцефалитного клеща или обмочившуюся в пьяном забытье поэтессу.
Послушайте! Вы, высокий! Я слушаю. С утра я заглянул в холодильник смотрю, темно. Лампочка перегорела? Ничего нет! Только какой-то одинокий финик Фролов среди них потолкался, сколько мог попортил настроение, и на выход; открыл в коридоре окно, достал сигарету, закурил. Первоначально подпалив ее со стороны фильтра: неужели мы все так изменились, осторожно подумал Фролов, лет, разумеется, прошло немало, но это же кошмар какой-то, ладно бы только я никого из них не узнал, но они ведь также узнать меня не сумели