Сардонически кривляющаяся красная морда снова пропала и её заменил розовый овал затылка с лёгкой опушкой по краям. Аудиенция, судя по всему, закончилась.
Я решил заглянуть в клуб «Дикарь», но по пути на время замер у парапета Адельфи-Террас и надолго уставился в разноцветные масляные разводы поверх тёмной, глухой поверхности реки. Я знал, что свежий воздух хорошо проветривает голову, и в мою голову наконец стали проникать свежие, здравые мысли. Я вынул из заднего кармана лист с перечислением подвигов профессора Челленджера, и при свете фонаря освежил их в памяти. И тут словно святой дух навёл на меня яркий луч вдохновения, иначе никак такое не назовёшь! Из всего известного об этом криминальном профессоре вытекало только одно ни один корреспондент, ни один папарацци не попадёт к нему и не преодолеет даже пределы его передней. Но эти мерзкие скандалы, которые он устраивал на ровном месте, говорили только о том, что он истинный фанатик науки, и ради науки готов на всё. Стоило обмозговать, нельзя ли сыграть на этой его милой слабине? Ну, что ж, решил я, попытаемся! Чем чёрт не шутит!
Я ввалился в клуб. Шёл уже двенадцатый час, и большая гостиная была под завязку забита людьми, хотя до того, как все соберутся, было ещё очень далеко. Я заметил высокого тонкого, довольно бледного типа, восседавшего в кресле у камина. Он повернул ко мне лицо как раз в тот момент, когда я только стал придвигать своё кресло поближе к огню. О, подумалось мне, вот встреча, о которой я едва ли мог мечтать! Это оказался сотрудник журнала «Натура», тощий, как гончая собака, иссохший, желчный Тарп Генри. Я немедленно взял быка за рога.
Что вам известно о профессоре Челленджере?
Челленджер? нехотя откликнулся он, скорчившись и хмуря брови, Это не тот ли чудик, который забивал всем памороки своими сказочками о поездке в Южную Америку?
Какими сказками?
Ох, он с таким пылом трепался, что открыл там каких-то уникальных четвероногих тварей! Мне бы ещё поддаться и поверить в такую чушь! Потом, кажется, его заставили отречься от своих инсинуаций! Он не сдался и дал интервью «Рейтер», но и тут его постигла неудача. Его так освистали, что он, похоже и сам понял дело скверно! Без людей, которые ему верили, надо признать, не обошлось. Сами знаете, люди могут поверить и в говорящую лягушку! Но он повёл дела таким образом, что оттолкнул от себя и их!
Как?
Вот так! Своей непредставимой неотёсанностью и хулиганскими выходками! На свою голову бедолага старый Ведли из Зоологического института послал Челленджеру вполне комплиментарное письмо: «Президент Зоологического Института просит почтить чрезвычайно уважаемого в Научном мире профессора Челленджера просьбой почтить своим высоким присутствием очередное заседание института». Как вы думаете, каков был ответ почтенного профессора Челленджера?
И каков же?
Поток грязных, нецензурных ругательств!
Такого просто не может быть!
Сильно цепнзурированный вариант его ответа мог бы выглядеть так: «Профессор Челленджер выражает своё ответное уважение Президенту Зоологического Института и в качестве ответной любезности нижайше просит того убираться подобру-поздорову к дьяволу и чёртовой матери!»
Боже милосердный!
Да, я почти уверен, что старикан Ведли сказал примерно то же самое. Мне припоминается его дикий, звериный вой на собрании: «За все пятьдесят лет честного служения Экспериментальной науке я я» На нём не было лица, и он почти утратил человеческий облик.
Подбросьте что-нибудь ещё об этом Челленджере!
Ладно, я простой бактериолог, как вы знаете. Мой мир целиком умещается в окошечке микроскопа, а то, что перед глазами меня вовсе не интересует! Я всего лишь фронтмен, караулящий экстремальные границы непознанного! Изредка мне выпадает трагический удел выползти из своей башни из слоновой кости и лицом к лицу столкнуться с низкими и грубыми порождениями человеческой природы, с жалкими, неразвитыми людьми, они такие неотёсанные, такие грубые, такие мрази, встречи с ними не только оскорбляют меня, но и выводят из равновесия! Моё дело сторона, я человек тихий, домосед, но даже до меня, живущего по преимуществу в водосточной трубе, потихоньку стали доходить слушки об этом Челленджере. Челленджер отнюдь не из числа тех, от кого, как от назойливой мухи, можно легко отмахнуться! Челленджер гений! Он умница, каких мало! Это концентрация человеческого интеллекта, и силы, однако не следует сбрасывать со счетов, что он к тому же ещё и махровый идеалист и махровый фанатик, не очень-то разбирающийся в средствах, какими он шпарит к цели. В конце концов он докатился до того, что стал ссылаться на явно фальшивые фотографии, настоящие подделки, с пеной у рта доказывая, что все они сделаны в Южной Америке!