Я прошел мимо старика, который по-прежнему сидел на ступеньках у входа, когда он бросил мне вслед:
А ты ничего не забыл?
Что? я обернулся, пожалев, что в спешке действительно позабыл о негласном правиле всех путешественников оставлять мелочь тем, кто просит. В конце концов, монетки, оставшиеся от сдачи после завтрака, не спасут мой день. Так что недолго думая, я вынул их из кармана джинсов и положил в засаленную кепку, которую старик пристроил на асфальте чуть поодаль себя.
Так ты ничего не забыл? повторил он, и на этот раз его вопрос слегка задел меня.
А что еще?
Держи вот, в протянутой ко мне грязной ладони сверкнул металлический кружок, похожий на монетку, не слишком большой в диаметре и чересчур чистый для обыкновенного четвертака.
Да ну, улыбнулся я в ответ на его щедрость и повернулся, чтобы уйти, но старик снова окликнул меня:
Держи. Она тебе не нужна. А потому и держи.
Странная логика в этих словах, а еще больше убедительный тон голоса заставили меня вернуться и принять этот дар. Я повертел блестяшку в руке, чуть поморщился от яркого лучика света, отразившегося от жаркого невадского солнца, и с улыбкой опустил в карман.
Ну, спасибо. Теперь бывай.
И тебе не болеть, отвечал старик, и мне показалось, что я услышал в его голосе интерес и непонятное мне облегчение.
***Выспаться в машине под палящими лучами солнца нереально, если только вы не устали настолько, что готовы уснуть даже стоя. Не успел я устроиться на пассажирском сиденье своего «Форда-Транзита», как меня охватила глубокая дремота. Откуда-то издалека до моего сознания доносились звуки города, просыпавшегося после короткого утреннего перерыва, но обессиленный я не мог даже шевельнуться, словно мои руки и ноги были налиты свинцом. Постепенно я начал проваливаться в сон со странными видениями, мерцавшими подобно огням неоновых вывесок придорожных казино и го-го-баров. Фиолетовые и зеленые цвета сменялись глубокой синевой, а уже через секунду вместо них вспыхивал тревожный красный цвет. В следующее мгновение все погасло, а потом я увидел перед собой прозрачный туман, похожий на тот, что поднимается над пустыней на рассвете, когда земля отпускает окутавшую ее ночную прохладу. Мне послышалось, что чей-то знакомый мне голос, глубокий и с легкой старческой хрипотцой зовет из глубин этого тумана. Неуверенный, сплю я или все это происходит наяву, я резко дернулся и тут же напоролся носками тряпичных теннисок на острые камешки из красной глины, миллионы которых разбросаны по всей пустыне. Шорох и шаркающие звуки шагов удивляли меня до тех пор, пока я не посмотрел себе под ноги то были мои собственные шаги. И шел я по узкой тропинке, протоптанной в пыли из красного песка, мимо колючек, усеянных капельками утренней росы, высоких кактусов и клубков перекати-поле, длинные тонкие шипы которых прокалывали мои джинсы и больно царапали кожу на щиколотках.
Я уж думал, ты никогда не дойдешь, сказал мне голос, обладатель которого скрывался в тумане.
Я поднял ладонь к глазам, чтобы закрыться от ярких лучей солнца, но даже из такой импровизированной тени не мог разглядеть говорившего со мной.
Я здесь, усмехнулся он, как будто в ответ на мою попытку увидеть его, и добавил:
Доверяй себе, сынок. Ты этого заслуживаешь куда больше, чем думаешь.
Куда ты ведешь меня? спросил я его.
Разве это я веду тебя? Это ты выбрал идти по этой тропинке. А я только провожаю.
Куда? я и сам пытался ответить на этот вопрос, всматриваясь вперед, но туман так и продолжал висеть прозрачной дымкой, скрывая в себе силуэт не то скалы, не то высокого строения. Навскидку оттуда, где я стоял, до того места можно было пройти всего за сотню-другую шагов.
Как дойдешь, то держи руки в карманах, посоветовал мне голос, и я наконец-то увидел рядом с собой того самого старика, которому отдал сдачу после завтрака в ресторанчике.
Он неторопливо шагал рядом со мной, хотя когда бы я ни посмотрел в его сторону, всякий раз мне казалось, что он продолжал стоять на одном и том же месте. Что-то вселяющее уверенность в его благонадежности было во взгляде поблекших от почтенного возраста глаз, да и в его голосе тоже. Это усмирило мое любопытство и недоверие настолько, что я перестал оглядываться и проверять, продолжает ли он идти со мной или нет.