Тогда ваше путешествие, организованное тремя самыми уважаемыми в мире туристическими компаниями – английской «Роял-бритиш-интернэшнл», германской «Оушн-тур-райзен» и судовладельческой русской компанией «Посейдон», останется в вашей памяти как лучшие дни вашей жизни! Итак – мой старший пассажирский помощник – Константин Беглов!!!
Костю Беглова почти все пассажиры уже знали с того самого момента, когда шагнули с последней верхней ступеньки корабельного трапа на палубу «Федора Достоевского». Во всех портах, где принимали пассажиров на борт судна, Беглов безупречно разговаривал на языке той страны, куда причаливал лайнер. А кроме всего, Константин Беглов был мужественно-красив, деловит, вежлив и удивительно похож на кого-то из американских киноактеров...
Беглову устроили форменную овацию! Женщины – от восемнадцати (которых было до обидного мало!) и до восьмидесяти (составлявших основной костяк дамского путешествующего клана) – просто не могли отвести глаз от неотразимого пассажирского помощника.
Николай Иванович очень тренированно выдержал очередную паузу, дав мужской половине пассажиров подавить в себе легкую ревность и холодновато-вежливо поаплодировать красавцу Беглову, а женской – излить весь восторг при виде такого роскошного представителя мужского сословия, удивительно напоминавшего, кажется, не то Грегори Пека прошлых лет, не то сегодняшнего Хью Гранта...
И когда музыкальный салон слегка притих в ожидании представления последнего офицера командного состава судна, Николай Иванович сотворил скорбь на челе и с наигранно печальным вздохом произнес в микрофон:
– Услугами второго моего офицера я советую вам всем пользоваться как можно реже...
Иронично посмотрел в настороженные лица шестисот пассажиров и громко, будто цирковой шпрехшталмейстер, объявил:
– Главный судовой врач – Тимур Ивлев!!!
Восторженно зааплодировали все пожилые пассажиры. Их было добрых три четверти всего пассажирского населения лайнера, и они являли собою радостную армию обремененных возрастными хворями потенциальных пациентов доктора Тимура Петровича Ивлева.
Ибо в том же буклете, который советовал для подобных торжественных вечеров иметь с собой вечерние платья и смокинги, всем пассажирам судна было обещано лечение совершенно бесплатными, самыми дефицитными и дорогими лекарствами, которые им никогда бы не оплатила ни одна медицинская страховая компания мира...
Доктор Ивлев сделал шаг вперед и неловко поклонился. За время его службы в «Посейдоне» это был уже его четвертый рейс, а он все так и не мог привыкнуть к своему участию в обязательной театрализации таких вечеров: когда все остроты капитана были предельно выверены (да, кажется, кем то и написаны когда-то...), а реакция пассажиров на каждую такую шутку была абсолютно предсказуема. Когда бокалы гостей наполнялись прекрасным шампанским и хорошим коньяком, а командный состав судна во главе с капитаном чокались с гостями и пили за их здоровье неотличимые от шампанского и коньяка грушевый лимонад и холодный сладкий чай...
Но Тимур знал, что закончится вот такой вечер, и капитан Николай Иванович Потапов поднимется на мостик, или спустится в машинное отделение, или заглянет еще в какую-нибудь корабельную службу и сразу станет неулыбчивым, требовательным до жестокости, единоличным и полноправным хозяином громадного теплохода, от верности ЕГО решений будут зависеть судьбы и жизнь девятисот душ ЕГО судна.
Старики шумно и весело приветствовали Тимура, а один уже не очень трезвый англичанин лет шестидесяти пяти от переполнявшего его избытка чувств пополам с виски даже залихватски свистнул на весь огромный музыкальный салон.
Чем тут же обратил на себя внимание и пассажирского помощника Кости Беглова, и...
...огромной канадской украинки Галю Сердюк.
Из-за могучего плеча папы Сердюка она восхищенно посмотрела на англичанина своими прекрасными большими серыми глазами, но уже в следующее мгновение смутилась чуть ли не до обморока и спряталась за свою двухметровую маму.