— Ты что, и вправду считаешь, будто ханнаки оставят тебя в живых просто потому, что у тебя нет волос?
Спэгг пожал плечами.
— Ну, я не знаю. Просто глупо искушать этих негодяев с лоснящимися черепушками роскошной шевелюрой.
— У тебя никогда и не было роскошной шевелюры. Твои волосы больше походили на серый сальный моток, который болтался у тебя за спиной, как хвост у осла.
Солдат остановил коня. Перед ним расстилалась широкая прогалина, где не росло ни единого деревца. Почва впереди не вызывала доверия. Спэгг со своей клячей остался на месте, а Солдат на лошади понадежнее двинулся вперед, пробуя болото палкой, которую заранее срезал в лесу. Палка ушла в зыбкую почву, и копыта лошади начали утопать в болоте. Солдат развернул мерина, направил его прочь от края прогалины и снова вернулся в заросли деревьев.
Все это очень странно. Когда Солдат ездил в лес в прошлый раз, никакого болота на пути не было. Казалось, сама лесная страна говорит: «Ни шагу дальше». Дух леса — или какая-то другая магическая сила — поместил преграду. Быть может, в мальчике внезапно проявился чародей? Вероятно, сын Утеллены просто защищает их таким образом от опасности. Или где-то поблизости обитает какое-то злое существо? Здесь, рядом с трясиной, ощущалось гнетущее присутствие чего-то зловещего, гибели, рока, и чувство это не имело никакого отношения ни к роящимся в воздухе полчищам мух и стрекоз, ни к гнилостному запаху болотного газа.
Солдат с большей радостью встретил бы на своем пути осязаемые земные препятствия. Ущелье, отряд вражеских воинов, даже чудовища или буря — все было бы лучше. Не переносил он присутствия магии.
Спэгг, по всей видимости, не предчувствовал опасности. Он срывал с какого-то дерева дикие яблочки и тихонько напевал: «Вот яблочная королевна…»
— Разобьем лагерь? — спросил Солдат.
Спэгг прекратил петь.
— А почему ты меня спрашиваешь? Сам нас сюда затащил…
— Хорошо. Остановимся здесь.
— Я сейчас пожарю эти дикие яблочки. Пробовал когда-нибудь жареную дикарку? Пальчики оближешь. Подожди чуток.
Когда повар подал обещанное, Солдат не мог не признать его таланта.
— Надо сказать, не так уж и плохо. Жарил в кроличьем жире? Возьму на заметку.
Спэгг самодовольно ухмыльнулся.
— Я попусту хвалиться не люблю.
Стали устраиваться на ночь на кучах мха. Солдат хотел было организовать ночное дежурство, разделив время поровну, так, чтобы, пока один спит, другой стоял на часах, но передумал, увидев, что Спэгг рухнул на одеяло и мгновенно заснул. Солдат какое-то время боролся со сном, но, сколько он ни пытался бодрствовать, усталость взяла свое — путь был неблизкий, дорога пыльная, — и в конце концов Солдат погрузился в глубокий, полный видений сон. В какой-то момент сквозь сон до него донесся какой-то звук, пение, однако, на свою беду, Солдат спал слишком крепко и не проснулся. Звуком тем было пение ножен, которые предупреждали хозяина о приближении врага.
Когда Солдат проснулся, он уже был связан по рукам и ногам. В тусклом свете утреннего солнца суетились маленькие существа с непропорционально большими головами, украшенными огромными узловатыми ушами. Создания эти как раз обшаривали перекидные сумы Солдата.
Спэгг тоже не спал. Продавец рук не сводил угрюмого взгляда с существ, хозяйничающих в их лагере. Их было десятка два.
— Гоблины, — пробормотал Спэгг. — Сволочи ушастые.
Ближайший к нему гоблин повернулся и заговорил шуршащим голосом, напоминающий звук трения щетки о грубую дубовую кору.
— Ты, лысый, следи за языком, а то лишишься его ненароком.
Спэгг, как здравомыслящий человек, принял к сведению этот совет.
Солдат сказал:
— Прошу прощения, не могли бы вы объяснить, что вы там ищете? В перекидных сумках нет ничего по-настоящему ценного.