Черчилль волновался зря, как по всем трём вопросам сразу, там и по каждому в отдельности. Аудиторию составляли люди, верные своему классу, который с классом пролетариев даже рядом не стоял.
Брэдли невозмутимо пожал «древнеримскими» плечами.
Я всего лишь констатировал факт, а заодно призывал к трезвому взгляду на вещи.
Черчилль не выдержал.
В таком случае, разрешите Вам помочь, генерал по части отрезвления взглядов! Небольшая, такая, историко-географическая справка, поясняющая, отчего мы вынуждена действовать так, а не иначе. Итак, вот краткий перечень наших несовпадений во взглядах с русскими: Болгария, Венгрия, Румыния, Финляндия, Польша, Югославия, Чехословакия, Германия! Я подчёркиваю, господа: краткий ведь есть и другие «места нестыковок»! Но эти самые острые, самые бросающиеся в глаза. И наши взгляды на карту не совпадают исключительно из-за того, что не совпадают взгляды на демократию. Русские либо уже поставили, либо намерены поставить во главе этих стран своих людей. Людей, которые будут проводниками идей Коминтерна!
Коминтерна не существует уже два года, «нанёс удар вразрез» Эйзенхауэр. Как и все военные, он не терпел, когда политика грубо вмешивалась в дела армии, да ещё с намерением подчинить её себе.
Это не принципиально! махнул рукой Черчилль. По лицу его было видно, что такая демонстрация безразличия далась ему нелегко: премьер не любил, когда его «ставили на место», тем более, когда определяли это место в углу. Важно, что всё это люди Кремля, которые будут проводить его политику вопреки интересам демократии и цивилизации!
Эйзенхауэр ещё раз поморщился специально для Черчилля. Это был явный призыв формата «Аркадий, не говори красиво!» И правильно: военному человеку «политинформация» нужна лишь как преамбула к точному и недвусмысленному приказу. Поэтому она и сама должна быть точной и недвусмысленной.
Видя такое катастрофическое недопонимание, Черчилль заскрежетал зубами и уже не в душе.
Захватив пол-Европы, Сталин обеспечит себе плацдарм для броска в любом стратегическом направлении! Я всерьёз опасаюсь, не двинется ли Красная Армия к Северному морю или водам Атлантики? Франция, Италия, Турция кандидатов на русское вторжение, хоть отбавляй! И, если мы будем всё время предаваться умозрительному философствованию, то отрезвление наступит в русских лагерях, где-нибудь в Сибири! Нам уже сейчас и со всей решительностью нужно дать понять русским, что так дело не пойдёт: или вы договариваетесь с нами, или «по-хорошему» будет ещё хуже!
В зале рассмеялись: Черчилль умел разрядить обстановку. А сейчас он ещё и вовремя это сделал: народ как-то «не проникался осознанием». Теперь нужно было решительно «ковать» хорошо разогретое «железо» соратников.
Президент Трумэн на днях заявил мне: мы не установим с этими странами дипломатических отношений до тех пор, пока их правительства не будут реорганизованы так, как нужно нам!!!
Заметив, как поморщился Эйзенхауэр, Черчилль немедленно кинулся в контратаку:
Грубо? Да! Прямолинейно? Да! Но только так нас могут услышать и внять нашим доводам! Увы, русские не понимают никаких иных доводов, кроме стального кулака. Кстати, текст не мой: автор всё тот же президент Трумэн! Но как его не поддержать, если его устами говорит сама истина! Мы не можем не настаивать на реорганизации просоветских режимов Польши и Югославии! И именно сегодня! Потому, что, как сказал один джентльмен: «Вчера рано, завтра поздно, значит сегодня!».
Военные совсем не по-военному поаплодировали докладчику: лёд недоверия был сломан. Хоть и англичанин, а мысли вполне здравые!
Разрешите? поднял руку генерал Паттон. Я человек военный, и предваряться вводными словами не привык. Поэтому я скажу прямо: я полностью разделяю точку зрения мистера Черчилля. Русские были нашим союзником вчера. Но ситуация меняется, а вместе с ней меняются и сами русские. Прежде всего, по части аппетитов. Нет, чтобы остановиться на своей границе, раз, уж, нас подвели немцы, так они полезли в Европу! И не только полезли, а расползаются по ней, как тараканы! И, если меняется всё и ситуация, и русские почему мы не должны менять своё отношение к ним?! Если мы сегодня не предпримем решительных мер, завтра будет поздно: вся Европа окажется под пятой Сталина!
Что Вы предлагаете? нахмурился Эйзенхауэр. Он не любил, когда подчинённые высказывали мнение прежде начальства.