Вы серьёзный человек, гросс-адмирал. Один из немногих, кто ещё может быть серьезным. Я ценю это и предлагаю сотрудничество.
?
Дёниц обошёлся и одним восклицательным знаком во взгляде.
Объединим наши усилия! не стал тянуть с предложением Гиммлер. Мы ещё можем спасти Германию!
Отдав её плутократам?
Не отдав её большевикам!
Стороны обошлись без ненужной детализации, чреватой втягиванием в продолжительные объяснения и, кажется, это произвело впечатление на гросс-адмирала.
Я могу подумать?
Кресло не помешало моряку почувствовать себя в строю.
Конечно!
Рейхсфюрер не поскупился на «овечью шкуру», которой он старательно задрапировал «крокодилью сущность» своего предложения. Хотя с «крокодилом» мирно уживалась и другая составляющая: гросс-адмирал был нужен рейхсфюреру. Если и не как военачальник, то как объект симпатий Запада.
Только, дорогой гросс-адмирал
Гиммлер выразительно постучал по стеклу наручных часов.
Я понял Вас.
Дёниц решительно «оперпендикулярил» тело уже стоя.
Я свяжусь с Вами
Глава тридцать девятая
Две лавины войск с запада и востока устремились навстречу друг другу, а заодно и судьбе. На роль лавины русские претендовали в гораздо большей степени. Они выходили на линию размежевания на более широком фронте и большей массой войск. Западные союзники ни широтой, ни массовостью похвастать не могли: Сталин был прав, когда обозвал это их мероприятие «желанием застолбить участок». Но, хотя бы участок они «застолбили», и теперь перед Эйзенхауэром во весь рост встала проблема «направления главного удара»: ограничиться демонстрацией намерений или взяться за русских всерьёз?
И Черчилль, и Трумэн, и подчинённые генералы с маршалами и фельдмаршалами советовали действовать по обстановке. То есть, в зависимости от того, как будут вести себя русские, и насколько глубоко они зайдут в своей решимости отстаивать дипломатию на поле боя. Пока у Эйзенхауэра не было оснований сомневаться в этой решимости. И всё потому, что русские ещё ни разу не дали ему их.
Двадцать пятого апреля случилось то, что должно было случиться, то к чему шли не только стороны, но и естественное пусть и в своей неестественности развитие событий.
В пятнадцать часов тридцать минут в полосе, занимаемой Пятой гвардейской армией, в районе Стрела, на реке Эльба, части 58-й гвардейской дивизии встретились с разведгруппой 69-й пехотной дивизии 5-го армейского корпуса Первой американской армии. Ни одна из сторон почему-то не спешила заключать друг друга в объятия. Хотя, почему это «почему-то»: как минимум, с русскими всё было ясно. По всем армиям, находящимся в зоне досягаемости союзников, был оглашён приказ о повышении бдительности в отношении «товарищей по оружию». Объяснялось это просто: возможны провокации, потому, что «сколько волка ни корми, а капиталист капиталисту «друг, товарищ и брат».
В итоге, с каждого берега Эльбы союзники смотрели друг на друга не только в бинокли, но и сквозь прицелы винтовок и автоматов. Возможный исход уже не удивлял: несостоявшийся акт «непрошенной союзнической помощи» американского генерала Симпсона всем «заинтересованным лицам» Красной Армии осветили во всех подробностях. Особенно впечатлял характер «тесного взаимодействия» американцев и немцев, в том числе, и СС. Поэтому большой разъяснительной работы по части коррекции взглядов на союзнические обязательства проводить среди красноармейцев не потребовалось: начальство лучше знает, в кого стрелять.
Американских солдат и младшее офицерство такой расклад смущал заметно больше. Ведь им всем объявили о том, что встреча с русскими произойдёт под Лейпцигом. Что это будет согласно договорённостям со Сталиным. Что это будет встреча союзников, товарищей по оружию. И вдруг их погнали, как на пожар, «на бегу» заняли «неожиданно оставленный немцами город и рванули на Эльбу с явным намерением перемахнуть её! Зачем? Что изменилось? Американцы даже солдаты более свободны в нравах, и поэтому вопросы не задержались в их головах, и вскоре уже соскальзывали с языков.
Пришлось начальству «просветить» войска о «коварных замыслах русского медведя», которой якобы растоптал все прежние договорённости, не хочет считаться с американскими интересами в Европе, а, напротив: старательно насаждает безбожный коммунизм. «Сталин готовится к броску на Париж и Рим!». Объяснение «хромало»: какое дело американским солдатам до состава правительств в Польше, Венгрии, Болгарии, Австрии, Румынии? От Гитлера и прислужников их освободили? Освободили! А дальше пусть разбираются политики: армия своё дело сделала!