Порядок знаю. Полунин искоса глянул на следователя. Я сразу же всех отогнал, на месте оставил двух ребят из комсомольского актива они полночи дежурили, потом я сам их сменил. Сейчас там мой сын находится, пока я вас встречаю.
Ну, молодцы, почти без интонации, протяжно зевая, произнес Моршанский. А где кладовщик?
Должен подойти. Я ему остаться не разрешил. Кто знает, может быть, сам и поджег, начнет следы заметать.
О, какие у нас грамотные сотрудники, слышишь, Геннадий Евсеевич? с иронией сказал Моршанский.
Побольше бы таких, строго парировал Калошин, не понимая причины такого тона следователя, и, хотя, за время работы с ним, кое к чему уже привык, но за Полунина решил заступиться. Я бы от такого оперативника не отказался.
Сам Полунин молча слушал их перепалку и с уважением смотрел на Калошина, думая о том, что тоже не отказался бы работать с таким человеком.
Дождь прекратился ещё вчера после обеда, и сейчас раннее солнце розовым светом постепенно заливало окрестности. Возле сгоревших чернеющих остатков строений прохаживался молодой человек лет двадцати в старой солдатской форме, в накинутой на плечи фуфайке. Приветствуя подошедших мужчин, он снял кепку, обнажив кудрявую голову. О том, что это сын Полунина, можно было догадаться и без представления. Схожесть была поразительная, разницу составлял только возраст. Тут же из овощехранилища вышел кладовщик, суетливый мужичок с бегающими глазками, прикрытыми невообразимо лохматыми бровями и огромными висячими усами. Ещё большее удивление вызвало то, что оказался он совершенно лыс. И сразу появлялось желание волосы с его бровей и усов перенести на макушку. Вид его был настолько комичен, что Воронцов, не сдержавшись, прыснул, но перехватив строгий взгляд Калошина, стер улыбку с лица. Кладовщик, не заметив подобной реакции молодого оперативника, бросился к майору, сразу выделив его из всех, как старшего, и начал бестолково тараторить, представившись Серко Игнатом Петровичем, пока Калошин не остановил его:
Вы пока присядьте, вон, на пень, что ли, махнул он рукой в сторону срубленного дерева. Когда надо будет, мы вас позовем, и вместе со всеми приблизился к пепелищу.
Картина была страшной. Полусгоревший, почерневший труп принадлежал, бесспорно, женщине. Карнаухов сразу же принялся тщательно его осматривать, отодвигая осторожно от тела лопаты и тяпки с сожженными черенками. Доронин среди тлеющих углей увидел увесистый булыжник и показал на него Калошину:
Товарищ майор! Как думаете, ему здесь место? и, повернувшись к Серко, крикнул: У вас какой был пол в складе? Дощатый или земляной?
Кладовщик, не в состоянии спокойно сидеть на одном месте, шустро подбежал к оперативникам и, вызвав их недовольство, снова начал тараторить. Из всего потока ненужных слов удалось выудить три: пол стелили из досок.
Ну, вот, видите, товарищ майор, камню здесь не место, если только им не забивали гвозди. Будь пол земляной, можно было бы предположить, что он тут лежал изначально. А так
Гвозди им явно не забивали, смотри, вон валяются инструменты. Молоток есть? Есть, наклонившись, Калошин извлек его из груды головешек.
Да, да! У меня здесь все имеется! опять затараторил Серко. Майор, не выдержав, повернул его за плечи и легонько направил в сторону хранилища:
Воронцов, сходи-ка с товарищем в хранилище. Осмотри там все, может быть, что-нибудь найдешь. А ты, Доронин, убери пока этот «камешек» в пакет и отдай Гулько. Увидев, что Карнаухов поднялся, спросил нетерпеливо:
Ну, что там?
Смерть насильственная, черепная коробка пробита. Могу сказать, что удар был просто сокрушительный. Никаких шансов жертве преступник не оставил. Вполне возможно, что камень и был той разрушающей силой, что проделала такую дыру в голове бедной женщины, Карнаухов снял перчатки.
Изнасилование было? Можешь сказать?
Не похоже. Одежда не тронута, снизу, от пола, лишь истлела. Подробно все, как всегда, после полного исследования.
Егор Дмитриевич, обратился Калошин к Полунину. Вы сами в этих сараи заглядывали, когда искали Богданову?
Да, конечно, вместе с кладовщиком. Тут был полный порядок, лопаты, тяпки стояли у стены. Сам Серко сказал, что все нормально. При этих его словах Моршанский хмыкнул, но участковый предпочел не обращать внимания.
А можно было не заметить тело, если оно лежало у стены? продолжал Калошин.