Тщеславие
Тщеславие, вопреки распространённым клише, идёт на пользу величию. Оно его заземляет, очеловечивает ровно настолько, насколько оказывается необходимым для существования, ведь величие, как правило, не имеет опоры в проявленном мире. И напротив, тщеславный середнячок и, того хуже, бездарь, будучи тщеславным, превращается в жалкого паяца, пародию на самого себя.
«Гуманистический» новояз
Ещё никто не сказал «эмпатия унижает»? А пора бы.
И ещё. Отчуждение возвеличивает. Обесценивание осверхчеловечивает.
Социальность смерти
Ныне я вижу смерть лишь как удачное (или не) завершение социальной конкуренции. Для меня не осталось никаких иных аспектов смерти.
Подлинное имя «бога»
Кошмарная, всепоглощающая инерция бытия вот подлинное имя «бога».
О самоиронии, мягкости
и интеллектуальности
Принято полагать, что самоирония признак душевной адекватности и даже мудрости. Однако мне самоирония видится невротической надстройкой внутри ослабленной мировоззренческой конструкции. Мягкость, которая «появляется с годами», также признак не мудрости, но слабости, общей пассивности, инертности. Да и сама пресловутая мудрость есть в большинстве случаев не мудрость, а застывший ум. Интеллектуальность, не тождественная уму, как правило, изысканно вуалирует его недостаток.
Сверхчеловек как функция
Если и возможно в мире нечто сверхчеловеческое (в позитивном смысле этого специфического термина), то это не что иное, как преодоление общей психофизиологической обусловленности, неких врождённых параметров, как своего рода генетический и даже трансгенетический бунт. Вплоть до полной замены уязвимого и ненадёжного органического носителя. Однако важно заметить, что ницшеанский сверхчеловек это всего лишь лучший среди равноубогих тот, кто санкционирован и легализован христианством, хоть и в отрицании его. Я же говорю о сверхчеловеке скорее метафорически, как о более удобной функции.
Гламур против трагедии
Человеческие трагедии исполнены чудовищных некрасивых подробностей. Вопреки античной мифологии, трагедия состоит из трёх основных компонентов уродства, суетности и необратимости. Собственно, жизнь каждого человека является трагедией. Что ныне противостоит трагедии? Гламур и успешность. Гламур и есть «сверхчеловечность», её оптимальная возможность, её радикальная манифестация.
Тащить в могилу
Когда слышишь нечто вроде «золото, богатство с собой в могилу не унесёшь», хочется спросить: а что вообще вы туда собираетесь унести? Нищету?
Как мёртвый хомяк с защёчными мешками? Что за странная страсть тащить в могилу?
Тайным смыслом этой псевдомудрой реплики является комплекс личной нищеты и христианско-пролетарское паскудное постыдство за хорошую буржуазную жизнь.
Жизнь слишком чудовищная пытка, чтоб усугублять её лишениями и пренебрегать прекрасным златом.
Миф экономных
Есть один психоаналитический миф «каждый человек нуждается в любви». Миф очень удобный: «Недолюбили хочет власти, денег, самоутверждения. Долюбили и опять хочет? Импотент и извращенец!» и т. д. Я к тому, что любовь устойчивый манипулятивный миф-конструкт. Не поддавайтесь!
Есть те, кто и вправду нуждается в любви их процент устойчив и невелик, а есть и те, кому от любви тошно, тем чудится, будто им любовью равенство навязывают или требуют чего.
А вообще, это миф экономных.
Сэкономили на просвещении получили Христа.
Сэкономили на психиатрических исследованиях получили Фрейда и Фромма.
Сэкономили на обеспечении здоровья и благ заработали на психоанализе
И до бесконечности.
Выше счастья
Кто поставил комфорт выше счастья разумен, кто выгоду выше комфорта умён, кто идею выше выгоды почти идеален. Кто совместил комфорт, выгоду и идею, не нуждаясь в счастье, идеален абсолютно. Кто же при том пожелал быть счастливым, тот дурак.
Теория Дарвина
Теория Дарвина примитивна, но зато она не делает меня заложником унизительной религиозно-метафизической концепции, что непереносимо для меня быть следствием каких-либо причин в принципе, особенно же если эти причины лежат в сфере «духа» (идеи). Быть своей собственной идеей воистину первейшая субъектная необходимость.