То есть подписать документ в качестве международных юридических правовых норм и принципов означало сразу же после войны начинать исполнять его Советским Союзом и участниками Варшавского Договора с новым возвратом к свободной частной собственности в Европе.
А в России, по сути к негласной к о н т р р е в о л ю ц и и, начиная не с 90-х, а с 50-х годов 20-го века, с прямой подготовкой реванша за поражение монархического порядка со свободными частными властными полномочиями.
Именно в эту пору начался заразительный настрой молодёжи на запрещённые прежде спекулятивные свободы под знаком т.н. оттепели, запрет на которые в России никто не отменял, а наоборот в полную силу одобрялся всем европейским окружением посредством новых международных правовых норма и принципов.
Наконец, реформаторская Конституция 1993 года окончательно утвердила приоритет международных правовых норм перед отечественными принципами с государственной централизацией.
И это было сигналом к её уже открытому легальному отторжению от российской общенародной экономики, политики и идеологии на государственном регулировании международными правовыми нормами в пользу возврата к свободной частной собственности.
И чем дальше от общей Победы тем всё настойчивее начинал звучать голос в Европе о возвращении к частным властным полномочиям со свободой мысли, слова, убеждений и поступков как с освобождением от оккупации фашизмом, так и с той, что принялись считать оккупацией российской со всеми вытекающими из этого последствиями и оказавшиеся в полной правоте с позицией, якобы, международных, а на самом деле чисто прозападных норм и принципов права.
=====
Да, но как же получилось, что такую гигантскую махину, как Советский Союз, который благодаря государственной централизации сил и средств повёл к победному международному паритету двух разных систем государственности не смогли сломить ни снарядами, ни бронёй, ни полчищами пушечного мяса?
Но смогли поколебать устойчивость Союза простыми шествиями с мирной оппозицией в пределах столичного Садового Кольца?
Ведь на самом деле для подобного посягательства на устойчивость союзной махины не потребовалось прибегать к коварству с преодолением пограничных рубежей и блицкригом.
Оппозиция оказалась всегда под самым боком у центральной власти! И достаточно было этой оппозиции затеять всего лишь одну, мало-мальски солидную зацепку для цивилизованной дискуссии на предмет целесообразности сохранения всего лишь одной (!) 6-й статьи прежней Конституции, как был нанесен сокрушительный удар по всем возможным направлениям союзной политики.
Не столько по престижу партии, сколько по всей политической, экономической, хозяйственной и внутринациональной деятельности огромной союзной страны, с последующей отменой всей Конституции и государственного строя, который теперь должен был осудить и революционное варварство большевиков и сам тоталитарный коммунистический режим со всеобщим, якобы подневольным, трудом и творчеством.