– Я ни на минуту не подозревала ее, – солгала я.
– Конечно, не подозревала, – сказал Ричард, выразительно подмигнув. – Кстати, теперь, когда я избавил тебя от необходимости искать преступника, я заслуживаю награды?
Я проверила свое тело на предмет присутствия синяков и боли. Вне всякого сомнения, я была близка к выздоровлению. Я погрузилась в теплые объятия Ричарда и промурлыкала:
– У тебя или у меня?
Выкатившиеся из орбит глаза не мигая глядели прямо на меня, посиневшие губы кривились, пытаясь что‑то сказать. Я отвернулась, но лицо преследовало меня. Я закричала и от звука своего голоса проснулась в ужасе, ощущая хлынувшую в кровь мощную волну адреналина. Часы показывали шесть, Ричард лежал на животе, негромко посапывая, правда не храпя, а передо мной все стояло укоризненное лицо Мартина Читама.
Даже если его не убили, Нелл и Ломакс вели себя непростительно, – конечно, если предположить, что существовал кто‑то, кто мог прощать. Действия Нелл были мне особенно отвратительны. Я лично не могла бы себя так вести, если бы тот, кто был моим любовником, висел мертвым в коридоре. Очевидно, для Нелл и Ломакса на карту было поставлено очень многое, раз у них хватило смелости провести свою операцию по уничтожению улик; и хотя голос рассудка твердил, что это не мое дело, я хотела докопаться до сути происходящего.
Поскольку я все равно уже проснулась, я решила сделать что‑нибудь полезное. Выскользнула из постели Ричарда и через оранжерею отправилась к себе. Горячий душ мгновенно уничтожил утреннюю скованность мускулов, а чашка крепкого кофе взбодрила мозг. Я надела бутылочно‑зеленые брюки и такой же свитер, а сверху желтовато‑коричневый набивной шелковый блузон, который достался мне почти задаром на рынке «Стрейнджвейс».
Без четверти семь я уже припарковалась перед домом Алексис. Как я и предполагала, ее машина все еще стояла на дорожке. Мне был знаком ее распорядок дня. В шесть на ногах. В ванне– сначала кружка кофе, в пять минут седьмого– телефон и записная книжка: утренние звонки полицейским. В половине седьмого – из ванны долой. Затем тост и просмотр газет. Я прикинула, что сейчас Алексис как раз доедает второй тост. К несчастью, в это утро ей не суждено к семи утра быть в офисе.
Постучав в дверь, я заглянула в кухонное окно. От неожиданности Алексис выронила ломтик тоста. Я помахала ей рукой и ухмыльнулась ей. С видом человека, смирившегося с неизбежным, она отворила дверь.
– У меня к тебе вопрос, – объявила я.
– Входи, – пригласила Алексис, когда я уже пересекла кухню и включила чайник.
–Когда ты вчера днем уезжала с Тамаринд‑Гроув, ты уже знала, что Мартин Читам мертв? – небрежно поинтересовалась я, насыпая ложкой в кружку кофе.
Лицо Алексис моментально окаменело. И без того всегда бледная, она сейчас сделалась белой как бумага.
– Откуда, черт побери, ты узнала об этом? – напряженно спросила она. Если она станет говорить таким тоном на работе, то рискует услышать множество совершенно ненужных ей признаний.
– Полагаю, ты вряд ли запомнила маленький красный фургон, в который чуть не врезалась, но это была я. Я‑то это хорошо запомнила, потому что как раз представила, как отреагирует Билл, если я приведу в негодность вторую машину нашей компании за неделю, – ответила я, стараясь немного разрядить обстановку.
– Я должна была знать, – вздохнула Алексис– Если ты сваришь кофе, я выпью вторую чашку.
Я сделала кофе и приготовилась слушать.
Алексис зажгла сигарету и пару раз глубоко затянулась, прежде чем заговорить. Иногда я воображаю, как было бы хорошо иметь постоянно под рукой это успокаивающее средство.