Когда мы спустились в трюм, где Хагли разместил спальные места новобранцев, там уже сидело несколько матросов, и они были далеко не из первоходок. Здесь, как и всюду, кроме капитанской каюты, стоял тошнотворный запах пота и гниющих водорослей.
Я уселся на одну из бочек с порохом, так как мой гамак был занять боцманом, и стал слушать, о чем говорили бывалые пираты. К тому времени, я некоторых уже знал по имени и роду их деятельности на корабле. Но большинство из экипажа, мне не удалось узнать ни сейчас, ни потом.
Как только наш корабль бросит якорь, я отправлюсь в прибрежный бордель, напьюсь и оставлю все свои деньги в трусах одной из тех кабацких шлюх! Это сказал Джозеф Хилл наш плотник. Мужик он был пожилой, и очень нескладный, будто выстругал сам себя из куска дерева тупым рубанком. Джозеф вытер огромными мозолистыми ладонями пот со лба и добавил: А может, и женюсь на ней.
Матросы рассмеялись. Жениться на портовой шлюхе для уважающего себя мужчины, было последним делом, но сейчас, многие из собравшихся в трюме, разделяли интерес старого плотника. Никто из них не пожалел бы никаких денег, ради нежного женского тела в своих натруженных руках.
Я тоже мечтал. О Маргарет. О своей жене. Мечтал о ее теплых губах и ласковых пальцах на своей щеке. Мечтал зарыться в ее волосы, и покрыть поцелуями изящную, как у лебедя, шею. Но моя жена сейчас была далеко. Я тяжело вздохнул. Сегодня был очень тяжелый день, и я устал. Очень хотелось, есть, но больше всего спать. А разговорам этих болтунов, казалось, не было конца и края!
Эти тесаки, что Говард купил, сгодятся лишь Аттвуду! вскричал вдруг судовой повар Мэтью Купер, мужчина без глаза и без повязки на нем. Ясное дело, Мэт не собирался тратить деньги на выпивку и отдых со шлюхами, но был заинтересован лишь в своем ремесле, и планировал купить кое-что из утвари в камбуз. Раз уж этого не может сделать капитан. Пусть ноги ими ампутирует. А эти миски? Из них только собакам и хлебать!
Твоя, правда, поддержал кто-то из матросов.
Да уж, согласился еще кто-то. В псарню миски!
Точно!
Каждый из матросов понимал, о чем так негодовал Мэтью. Из посуды, которой капитан обеспечил камбуз, невозможно было есть. Она вся проржавела насквозь! В то время пока сам Говард вкушал ягненка в собственном соку исключительно из королевского серебряного сервиза, экипаж перебивался вяленой кониной, галетами и жидкой похлебкой из прогнивших мисок. Кроме того и сама еда была отвратительна. Самая дешевая, которую только можно найти на рынке в порту.
Сегодня меня даже посетила мысль о том, что едва мы ступим на захваченное судно, многие из команды, я в том числе, бросятся в неприятельский трюм с едой и свежей водой. Я не мог и предположить, что наши трюмы опустеют, и о свежей воде придется лишь мечтать. Но когда мы грузили корабль, я неоднократно слышал, как многие из матросов проявляли искреннюю радость свежим продуктом. Из их разговоров, мне удалось уловить, что пройдет пару месяцев и снова придется пить болотную жижу и жрать человечину. Тогда я пропустил это мимо ушей, потому как был несказанно рад, что смогу заработать нам с Маргарет на достойную жизнь. А каким путем, уже не важно.
Моих денег хватит и на двух девок, рассмеялся Эммет Чейз, сотрясая свой трехпалубный подбородок, и все дружно расхохотались вместе с ним. От кого угодно, но такие слова вряд ли могли прозвучать от священника. Напьюсь в стельку бренди, а на утро, пожалуй
В этот момент звонкий голос Эммета оборвали грохот на лестнице и пьяная ругань капитана, который едва не свалился с хлипких ступеней. Все разом устремили взор на Говарда и напрочь позабыли, чем же собирался на утро заняться священник Эммет. Скорее всего, сходить в церковь и отмолить свои прелюбодейские грехи.
Где эта трюмная крыса?! взревел Хэтчер, разглядывая собравшихся матросов одурманенным ромом взором. Я сгною его в вонючей жиже и компанией ему будут лишь пауки и блохи! Где этот плешивый, сиськастый кусок дерьма?!
Никто не понимал, кого имел в виду Говард, ибо трюмных крыс здесь было полно. Все недоумевающе переглядывались и пожимали плечами. Как вскоре выяснилось, речь шла о Стэфане Каркарове. Капитан сегодня весь день напролет изливал на него свою злобу, а сам Каркаров, втихомолку сокрушался на Говарда и свою судьбу.
Поди-ка сюда! рявкнул Говард, заприметив окосевшими глазами силуэт толстого Стэфана, который без промедления покинул круг матросов и мечтания о своей милой. Ты, кальмарья кишка, не иначе как позабыл о своих обязанностях? Ты позабыл, что грузовая палуба уже полна насекомых и крыс? А?! Отвечай!