«Однако надо советоваться с Рентыргиным. Люди его уважают и верят ему. Надо всем вместе послушать его ещё раз, и тогда решать. Он всё равно не отстанет. Сказал, что приедет в начале зимы делать колхоз и создавать из туземных Советов какой-то сельский Совет. Надо узнать у русских, что это такое?» так в задумчивости размышлял бригадир.
Брат жены с 1926 года работал каюром5 у купца Караваева в Уэлене6. Затем был охотником в заготконторе, неплохо выучил русский язык, мог свободно объясняться, как и Тумнеттувге, на английском. Затем он два года прожил в Анадыре. А оттуда его послали учиться в Ленинград, но он сбежал из этого города в Певек7, где его избрали председателем райисполкома. И вот теперь он должен приехать.
Первого сентября в стойбище по большой пурге приехал Иван с работниками райисполкома.
Вход в ярангу, как обычно, был прикрыт большой оленьей шкурой. Откинув её, они пролезли внутрь, где их встретил густой едкий дым, наполнивший весь чоттагын (внутреннюю, холодную часть яранги). Присмотревшись, Рентыргин увидел в середине яранги маленький огонек под котлом и рядом темное лицо матери.
Прежде чем попасть в полог яранги, необходимо было очистить снег с кухлянки и меховых сапог торбасов. Это делается тиуйчгыном специальной выбивалкой, сделанной из оленьего рога. Тиуйчгын необходимая принадлежность чукчи дома и в пути, поэтому во время путешествия она хранится на легковой нарте.
Они сняли кухлянки и со всей тщательностью оббили меховые штаны и торбаса тиуйчгыном. Затем встав коленями на меховой порог полога, постучали нога об ногу, чтобы сбросить с подошв остатки снега, и только после этой «церемонии» приподняли завесу из оленьих шкур и на четвереньках забрались внутрь. Очутившись внутри, они тщательно подвернули за собой меховую завесу под шкуры, покрывающие пол яранги.
Как прекрасно ощущать над собой кров, непроницаемый для холода и ветра! Как приятно наконец-то обрести спасение от бьющего в лицо колючего снега и от необходимости тратить все свои силы на борьбу с порывами ветра! Как здорово находиться в тепле, хотя температура здесь не превышает 10 градусов по Цельсию. Но как же хорошо сидеть здесь при спокойном и уютном свете эека горящего в подвешенной каменной чашке тюленьего жира.
А через несколько минут гостеприимная хозяйка передаёт кэмэы (длинное деревянное блюдо) с мелконарубленными кусочками варёной оленины. Нет ничего прекраснее, чем после долгих часов борьбы с пургой сидеть в пологе яранги и наслаждаться горячим и хорошо проваренным оленьим мясом!
После мяса чаепитие, которое по традиции совершается истово и долго. Тёплая жидкость проникает внутрь и приятно растекается по всему телу. Гости то и дело подставляют хозяйке свои чашки до тех пор, пока каждый из них не скажет традиционное «тыпаак» (я сыт, я закончил). И только после этого хозяйка приступает к мытью посуды.
После чаепития, закурили трубки.
Что Эттэринтынэ? Как ребёнок? спросил Рентыргин.
Эттэринтыне отдёрнула занавеску, отделяющую часть полога и показала дочь.
Как ты её назвал? спросил Иван у Тумнеттувге.
Пока никак. Я зову её Ая.
А как зовёт её Эттэринтынэ?
Я зову её Нутэтэгрынэ бегущая по тундре, ответила счастливая мать.
Почему ты так её назвала? спросил брат.
Она всё время перебирает ножками, как будто бежит и бежит куда-то, да и подвешенный мешочек с иголками показал.
Иногда, при выборе имени ребёнку, подвешивался какой-нибудь личный предмет из набора матери, и мама с бабушкой начинали называть имена. Если при названии какого-нибудь имени предмет качнётся, значит, тем именем и будет назван ребёнок.
Рентыргин приподнялся со шкуры и как бы подполз к сестре, кормившей дочь грудью, и долго-долго смотрел на маленькую девочку. Потом молча отсел на шкуру и затянулся трубкой. Все молчали.
Однако, задумчиво сказал он после затянувшейся паузы, далеко побежит. Добежит до большого города Москва называется. Там живёт главный человек страны. Рядом с ним сможет быть. Много хорошего сделать может для нас чукчей и эскимосов. Береги её, сказал он Тумнеттувге. Только ей учиться надо. Пусть её учат русские. И вы с Эттэринтынэ учите её. Она должна знать и уметь делать всё, что знает и умеет чукчанка.