Ничего, всё равно ещё долго сидеть. Дай хоть порисовать.
Эрик насупился. Задавание бесконечных вопросов начинало раздражать ещё неопытного режиссёра, но он продолжал. Ваня намекал другу довольной усмешкой, что идея провальная.
Бу-бу-бу! торжественно провозглашал он почти после каждой конкурсантки, пуская в потолок самолётик из заполненной анкеты.
Чопарев ещё раз недовольно посмотрел на друга и позвал следующих. Вошла очередная девушка. Балагуров уже по-настоящему задремал. Но звонкий, слегка приглушённый волнением голос заставил его открыть глаза. Возникшая на миг улыбка испарилась в воздухе, и следующие десять секунд Ваня не отрываясь смотрел на участницу кастинга.
Здравствуйте, улыбнулась она режиссёру.
Здравствуйте, садитесь. Представьтесь, пожалуйста. Как вас зовут? спросил на автомате Эрик, уже начиная что-то записывать в своём списке.
Кристина. Казакова.
Хорошо. Расскажите о себе.
Вы читали «Последний шанс»? неожиданно высунулся из темноты Балагуров. Режиссёр выпучил на него глаза.
А Да! Мне очень понравилось, ответила Кристина, испугавшись внезапного появления нового собеседника.
Почему?
Вань, перебил его режиссёр, я, конечно, извиняюсь, но ничего, что я тут?
Нет, всё нормально. Так вот, что вам запомнилось больше всего?
Наверное, последняя сцена. Я даже всплакнула на ней. Да и предложение, кстати, описано очень мило, мечтательно и смущённо улыбнулась она. Простите, а вы?..
Иван Балагуров. Собственной персоной, с довольным лицом он встал и протянул ей руку.
Ой, это вы? Вы написали эту книгу! Здравствуйте! воскликнула девушка, почти подпрыгнув со стула.
Приветствую, их руки соприкоснулись первый раз. Да И вот теперь, как видите, мучаюсь здесь с ним, он показал на Чопарева, который тут же скривил притворную улыбку до ушей, взглянув на коллегу. Что ж, садитесь! Почему вы решили сниматься в фильме?
На самом деле, я всегда хотела стать журналисткой, сейчас на предпоследнем курсе. Но актёрский тоже закончила. Во-первых, мне безумно понравилась ваша книга, улыбнулась она писателю и продолжила после ответного благодарственного кивка, обращаясь к режиссёру, а во-вторых, мой папа сказал, что мне уже надо находить работу после двух факультетов, хотя бы для начала. До этого я уже устраивалась на работу, но с местом не повезло. Сейчас экзамены сдам пораньше, буквально на днях, и к съёмкам уже буду свободна.
Разозлитесь на меня! сказал Балагуров, не заметив, как режиссёр и хозяин этого кастинга, едва успев открыть рот для следующего вопроса, в отчаянии опустил голову на стол.
Простите?
Разозлитесь.
Кристина немного подумала и вдруг неожиданно закричала во всё горло, заставив Чопарева почти упасть со стула:
Да что вы себе позволяете?! Перестаньте мне указывать!
Балагуров чуть дрогнул.
Превосходно проговорил Иван будто про себя. А теперь попробуйте заплакать.
Девушка пришла в себя и смущённо улыбнулась. Затем она задумалась, опустила голову, поправила густые чёрные волосы, посмотрела в сторону, тяжело задышала и резко повернула огненно-зелёные глаза на Балагурова. Он не отрывал от неё взгляда и почти не моргал. Он чувствовал мурашки. Она начала говорить:
Как долго это может продолжаться? Как?.. Я прихожу домой тебя нет, просыпаюсь ночью тебя нет Ты не любишь меня яркие зрачки начинали расплываться из-за кристально-чистых слезинок. Казалось, они готовы были вот-вот потонуть сами в себе.
Что ты хочешь этим сказать? подхватил писатель дрожащим голосом, после чего режиссёр ещё шире выпучил глаза на друга, но потом, так же заворожённый, продолжил смотреть на кандидатку. У Кристины начинали дрожать губы, невинный румянец распустился на щеках.
Я ухожу от тебя. Всё. Хватит. Когда ты поймёшь, почему я ушла Хотя нет. Ты не поймёшь. А если и поймёшь, то даже тогда не приходи! закончила она, повысив голос, после чего демонстративно встала, отвернулась и всхлипнула от наступивших слёз.
Балагуров покрылся мурашками, слушая этот монолог, который он сам уже миллион раз слышал. Он его и придумал: это был отрывок из его книги. Предпоследняя сцена. Он вышел из-за стола, аккуратно похлопал ладонью по плечу Кристины и дал ей платок. Засмеявшись, она вытерла слёзы. Писатель медленно зааплодировал, и режиссёр, выражая согласие, поддержал его.