Симпатичная блондинка принесла их еду. Естественно, жареную курицу с жареной картошкой. И еще один кувшин пива.
Ну, и как тебе у нас, Варден? Йоханс отправил в рот пару кусков картошки и запил пивом.
Хорошо. Еда вкусная, пиво свежее, девушки красивые. Хорошее место.
Да, нет, это-то понятно. Я про Рогтайх. Да и про Империю вообще.
Рогтайх Знаешь, Йоханс, как-то всё странно.
Что именно?
Тихо как-то. Запуганные все.
Еще бы не запуганные Йоханс вздохнул. У нас же знаешь, что происходит
Что?
Эх Да, с тех пор как пять лет назад случилась эта заваруха, когда герцог Арнорда ан Мерфрайн пошел войной на столицу и пытался Императора убить, так всё сразу и поменялось. Тайные совсем озверели. Метут всех подряд. Везде доносы, везде облавы, пытки, казни Ты только не говори никому, что я такое сказал. В наше время даже за такие слова можно без головы остаться в самом буквальном смысле.
Неужели?
Именно так. Самое страшное, Варден, что я ни капли не преувеличиваю. Ты на рыночной площади выставку достижений Тайной Стражи видал?
Видал. Такое не забудешь.
А в чем вина этих бедолаг? Давно уже никто никаких восстаний не поднимает, все сидят, боятся. Один что-то не то кому-то не тому сказал ему башку рубят. Другой на жену тайного посмел взглянуть его на веревке вздергивают. Девочка какая-нибудь глупый заговор приворотный на ромашке нашептала ведьмой объявили и сожгли. И самое страшное, Варден, что это уже никого совсем не удивляет. Все привыкли. Все смирились. Новая нормальность, к демонам ее в жопу.
А что же народ? Варден изумленно потряс головой.
А что народ? Что он сделает? Что ты предлагаешь? Воевать с Тайной Стражей?
Ну, не обязательно. Можно же требовать у баронов защиты. И чтобы они требовали защиты у Императора.
Ты не понимаешь, Варден, Йоханс грустно усмехнулся. Бароны сами боятся. Всё тайные держат во главе с этим долбанным Гленардом, будь он неладен. Просить защиты у Императора? А Император полностью с Гленардом согласен и во всём ему потакает. Да и кто его видел, этого нашего Императора? Похоже, Империей в реальности правит Гленард со своими стражниками да прихвостнями. Вот скажи, нужен ли Империи такой Император, который не может защитить народ Империи от собственных помощников? Нужен?
Не знаю
Так нужен или нет?
Ну, наверное, не нужен, нехотя согласился Варден. Империи нужен сильный и добрый Император, который приведет ее к процветанию. Мне казалось, что Император Славий как раз из таких
Был когда-то. Но со временем он изменился, Варден. Сидит в своем дворце, гуляет в саду, развлекается, в игры играет. А его прихвостень Гленард, тем временем, на Рыночной площади безвинных людей топором кромсает. Где справедливость? Где защита? Что стало с Империей? Эх, такую страну просрали
Но можно же что-то сделать? Наверное
Можно? Йоханс отмахнулся. А что? Кто мы с тобой такие? Что у нас есть? Только слова и бумажки?
Ну, словами и бумажками тоже можно многое сделать. Можно открывать глаза людям. Можно добиваться справедливости. Можно требовать перемен. Можно давать людям надежду. В наших руках слово а слово, в итоге, самое сильное оружие.
И что, Варден? Вот скажи мне, лично ты, готов взять в руки это оружие и бороться с Тайной Стражей и Императором за свою большую и великую цель?
Если надо, то да, Йоханс, горячо сказал Варден. Кто-то же должен начинать. Я родился в Империи, вырос здесь и умру здесь. Я часть Империи. И кто, как не я, должен бороться за справедливость для жителей Империи? А ты сам, Йоханс? Ты готов? Ты готов бороться?
Я готов, Йоханс решительно кивнул и поставил кружку на стол. Только я сначала до нужника, Варден, пройдусь, хорошо? Отолью, а потом пойдем бороться за справедливость.
Ну, иди, Варден усмехнулся. И по пути обратно закажи еще один кувшин. Разговор будет долгим, чувствую.
Непременно, Йоханс поднялся из-за стола и пошел к выходу из ресторации: сортир находился во дворе.
Его не было минут пять. Варден допил свое пиво, доел курицу и доедал картошку, когда к столу подошли трое высоких крепких мужчин в черной одежде и с мечами на поясе.
Чем могу помочь, уважаемые? поинтересовался Варден, обратив внимание на то, как внезапно тихо стало в ресторации.