Он взял с собой нарядный плащ и фонарь. Он отправился в город в ожидании того, что люди будут восхищаться им. Но никто и не думал этого делать.
И снова он возвратился в клетку. «Я забыл свой трон», – сказал он. Он нес с собой плетеное кресло и садился на него на всех углах, полагая, что выглядит истинным принцем в своем ярком плаще с фонарем в руках.
Люди принимали его за нищего и бросали монетки к его ногам.
«Я забыл свой дворец, – наконец решил он. – Вот в чем дело».
Он стал перетаскивать свой дом и упорно трудился много дней подряд, пока не воссоздал часть своего тронного зала, установив его на повозке, которую тащил сам.
Но по– прежнему никто и не думал преклонять перед ним коленей. Никто не приветствовал его должным образом. Дети попросили его поиграть с ними, но он ответил им на языке духов: «Не могу: Я принц». Они не поняли его и убежали прочь.
Как– то раз женщина предложила ему пищу, если он придет к ней в дом и разделит с ней трапезу. Но он ответил ей на языке духов: «Принц должен вкушать пищу в собственном дворце». Так он и сидел в своем плетеном тронном зале, а она -у себя дома, грустно качая головой. Она поела и отнесла ему все, что осталось.
Наконец к нему пришел мудрец и сказал на языке духов, которым владел свободно: «Глупый мальчишка, ведь ты по-прежнему остаешься узником, так как повсюду таскаешь за собой свою клетку. Выйди из нее и освободись».
Мальчик лишь печально склонил голову: «Я не могу. Она стала частью меня. Прутья растут из меня, как иглы из спины дикобраза».
Так оно и было, так как за время долгого пути, после многих дождей, плетеная клетка ожила и стала расти вновь, привязав руки мальчика к ручкам, за которые он тащил повозку. Узник и его тюрьма стали единым целым.
– Ну и что это за вздор? – заявил мой потный клиент. – Если бы я хотел выслушать глупейшую историю, я бы отправился на базар.
Я сложил зеркала у себя на коленях.
– Ты понял мое предсказание?
Он сплюнул на пол.
– Нет. А ты сам? – Он вышел, не сказав ни слова, и громко протопал по лестнице.
После него остался всего один клиент – древняя старуха, которая, вместо того, чтобы сесть, оперлась на палку и спросила:
– Твои глаза, дитя… Что у тебя с глазами?
– Что вы хотите сказать?
Она воскликнула:
– В них огонь! Ты горишь изнутри!
Я взял зеркало, чтобы посмотреть на собственное отражение, но вначале увидел лишь мерцающий свет лампы. Затем появились два горящих пятна, и действительно, это были глаза. В зеркале отразилось лицо, лицо моего отца. Он шел ко мне по крутому склону, шел с трудом, но полный решимости, шаг за шагом.
Наши взгляды встретились. Я закричал и бросил зеркало на пол. Неку подбежала ко мне, я прижался к ней. После этого я помню лишь, что старуха закричала, Неку позвала Тику, и они втроем пытались успокоить меня. Затем старуха ушла, а Неку с Тикой уложили меня в постель.
В ту ночь я видел во сне, как отец поднимается ко мне шаг за шагом и становится рядом с моей кроватью, источая запах смерти. На нем была искореженная серебряная маска, которую он оставил на столе в обмен на зеркальный складень.
– Сын, – сказал он мне, – для мертвых не существует времени, так что нельзя отсрочить встречу с ними. Для них что миг, что столетие – и один-единственный шаг, и вся длина Великой Реки. Это справедливо как для мертвых, так и для чародеев.
Глава 9
ГОРОД-В-ДЕЛЬТЕ
Я проснулся в кромешной тьме от удушья. Я решил, что умираю. Сон и не думал кончаться, и мне по-прежнему виделось, что отец стоит на коленях у меня на груди, обхватив мое горло своими громадными ручищами, и душит меня.