– Тинрид? Как его там?
– Тинрайт. Вы действительно хотите, чтобы он поселился в доме?
– Да, но устройте его попроще. Выдайте одежду, и, конечно, его нужно кормить…
Послышался шум: кто-то протискивался сквозь толпу. Казалось, в зал проникло животное – безобидное, но не очень чистое. Через ряды придворных прорвался Мэтти Тинрайт и распростерся на полу перед Бриони.
– О прекрасная принцесса, вы не забыли свое обещание! Вашу доброту невозможно описать словами, ее надо воспевать, как свет солнца или благодатный дождь.
– Разрази меня гром! – зарычал Авин Броун.
Он, словно дрессированный медведь, весь день проторчал у трона, выдворяя тех, кто злоупотреблял временем принцессы.
Поэт, конечно, казался забавным, но Бриони была не в настроении.
– Идите с лордом Найнором, он все для вас сделает, Тинрайт, – велела она.
– Может быть, вы желаете послушать мое последнее стихотворение? Оно родилось сегодня, в этом самом зале.
Бриони хотела заявить, что не желает ничего слушать, но Тинрайт и не собирался дожидаться ее позволения. Судя по стихам, он давно научился добиваться желаемого.
– Одетая в наряд столь мужественный, черный, стоит она, как туча грозная в октамене, в разгаре лета, непреклонно. И все-таки за теми облаками мы видим девственную белизну и чистоту, что сладкую прохладу дарят всей земле… – торжественно продекламировал поэт.
Бриони вполне понимала, почему лорд комендант застонал. Однако ей хотелось, чтобы он делал это не так громко – ведь молодой человек очень старался. Принцесса сама позволила поэту остаться в замке и теперь не хотела, чтобы он чувствовал себя Униженным.
– Да. Очень мило, – отозвалась она. – Но в данную минуту я занята государственными вопросами. Не могли бы вы записать вашу поэму и передать ее мне – тогда я без помех прочитаю ее и оценю по достоинству.
– Вы так добры, госпожа! – воскликнул поэт.
Тинрайт поднялся с колен, улыбаясь придворным и тем самым, как ему казалось, утверждая себя в качестве одного из них. Он поклонился принцессе и скрылся в толпе. Кто-то захихикал.
– Госпожа чересчур добра, – негромко поправила его Бриони.
Стеффанс Найнор все еще ожидал чего-то от принцессы и явно нервничал.
– Я слушаю вас, мой лорд, – обратилась к нему Бриони.
– Можно мне подойти ближе к трону, ваше высочество? Она кивнула. Броун тоже подвинулся к ним, словно тощий престарелый Найнор представлял собой какую-то угрозу. Скорее всего, комендант просто хотел послушать.
– Есть еще одно дело, – тихо сообщил смотритель. – Что делать с Толли?
– С Толли?
– Разве вам не сказали? Они прибыли в замок два часа назад. Простите, что не сообщил вам раньше: я был уверен, что кто-нибудь другой уже сделал это. – Он пристально посмотрел на Броуна. Эти двое были политическими противниками и недолюбливали друг друга. – Все саммерфильдцы уже здесь. Их возглавляет Хендон Толли. Молодой человек очень обижен и открыто говорит об исчезновении герцога Гейлона.
– Милосердная Зория, – тяжело вздохнула Бриони. – Какая неприятная новость. Хендон Толли? Здесь?
– Средний брат Карадон теперь ближайший претендент на герцогский титул, и из осторожности он остался дома, – тихо прокомментировал Броун. – Однако сомневаюсь, чтобы он очень старался остановить младшего. Во всяком случае, он этого не добился. Хендон – дикий, ваше высочество. За ним нужно пристально наблюдать.
Не успел комендант закончить свою небольшую речь, как у него за плечами появился один из гвардейцев, и Броун повернулся, чтобы поговорить с ним.
Бриони подумала, что слово «дикий» в данном случае не очень подходит. «Почти сумасшедший» – уже лучше. Молодой Толли был опасен и непредсказуем, как огонь в ветреный день.