Четыре дня промелькнули быстро.
Я больше не встречал Форинтиэля. О происшедшем в ночь праздника, я рассказал только Гариэль. Она, задумавшись, некоторое время сидела молча. Потом заговорила:
— Знаешь, Колин, такое с Форинтиэлем иногда бывает. Он делает прорицания. Его устами говорит провидение. Мы не можем сразу понять, к чему эти прорицания относятся. Только со временем, когда что-то происходит, становится понятно, о чем шла речь. Вся беда в том, что Форинтиэль произносит прорицания в трансе. Он не знает, откуда что берётся. Иногда речь шла об очень важных делах, но кому это предназначалось, выяснять не удавалось. В результате гибли люди и эльфы. Были разрушения.
— Но, речь шла о том, что горе будет врагам, а друзьям надежда.
— Колин, а ты можешь точно сказать, кто эти враги? Дракон-то, ещё спит. Я не уверена, что речь идёт о тане Тюроне. Что, если это иной дракон, и нам предстоит стать его врагами?
— Да. Об этом я, как-то, не подумал. Может речь идет о нашем недоброжелателе? Может все эти примочки и есть признаки пробуждения?
— Может быть. Хотя, нет. Вряд ли. Драконы, насколько я знаю, не бывают темными. А с нами воевал темный маг.
— Может быть это условное название — дракон. Прозвище какого-нибудь темного мага.
— Все может быть. Не знаю.
Я хитро прищурился и ангельским голоском спросил: — Это как же так? Эльфы, которые все знают и все предвидят?
— Колин! — сердито повернулась ко мне Гариэль, — Я вот сейчас как дам тебе по шее! Эльфы знают много, но не все! А уж что касается предвиденья!… Просто мы относимся ко всему спокойно. Чему быть, того не миновать!
— А, понятно. Фаталисты значит.
— Фаталисты — это что? — недоуменно спросила Гариэль.
— Это от слова фатум. У нас на Земле, вернее там, у них… Короче это, как раз и означает, то, что ты говорила. Будет то, что будет, и ничего нельзя изменить.
— Да примерно. Но мы хоть боремся со злом, не то, что эти дроу!
— Дроу? — насторожился я, — темные эльфы?
Гариэль неохотно кивнула.
— Они что, действительно существуют?
Снова неохотный кивок.
— Расскажи мне о них — потребовал я.
— Что тебе рассказывать? — вскипела Гариэль, — дроу — это изначальное зло! Они практикуют магию Хаоса! Понятий добро, милосердие, сострадание и любовь, для них не существует.
— Они, по внешнему виду, как-то отличаются от вас?
— А как ты думаешь, если они живут под землёй?
— То есть, они имеют бледный вид?
— А гномы, что, имеют бледный вид?
Я честно попытался вспомнить, как выглядят гномы. Вроде бы, они не бледные. А какие?
— Не мучайся — поняла мое молчание Гариэль, — дроу имеют темную кожу и абсолютно белые волосы. Глаза у них имеют красноватый оттенок. Радужка меняется от светло желтого до темно коричневого цвета.
— Ты их видела?
— Нет, конечно! Я еще слишком молода, и не в силах постоять за себя. А встреча с ними всегда заканчивается боем насмерть.
Тимон заворочался просыпаясь. Я сел на кровати от неожиданно пришедшей мысли.
— Тимон! Тимон, я же вижу, что ты уже проснулся.
Тимон лениво приоткрыл один глаз: — А вот и нет. Я ещё сплю. А ты меня будишь. Даже на каникулах от тебя покоя нет. Хорошо ещё, что воду не льешь!
— Тимон, а Новый год здесь празднуют?
— Спрашиваешь! — расплылся в улыбке Тимон, — если хочешь знать, Новый год в вашей реальности наши маги установили. Ад Клаусез лично занимался этим делом. Санта Клаус — это про него. До сих пор, когда на «Земле» наступают эти праздники, ад Клаусез запрягает в сани семёрку бессмертных Оленей, собирает большой мешок подарков и отправляется в эту реальность.