Вот интересно, я столько читал об эльфах. Ну не то, чтобы научные труды, нет — фэнтези. Там описывались эльфы, как нечеловечески красивые существа. Перворождённые, познавшие многовековые знания, эльфы уединились в своих лесах-крепостях.
Не спорю, поют они, действительно, классно. Земная попса нервно курит в туалете! Появись здесь Киркоров или «Корни» с их зелёными бровями, которые колосятся при свете луны, я даже и не знаю, сколько бы они прожили после своего выступления. И дожили бы они до конца его?
Но вот, что касается их нечеловеческой красоты… Я как-то не заметил их этой особой красоты, хотя вон Тимон, так просто млеет в присутствии Гариэль. Да, конечно, глаза в пол лица, производят впечатление своей необычностью и выразительностью, но и у человеческих девушек тоже с этим не плохо. Я думаю, что просто они не такие как мы, люди. Их лица уже наших. Глаза больше человеческих, и видят лучше. Волосы прямые, преимущественно — светлые. Они производят впечатление более хрупких, по сравнению с людьми. Но это впечатление обманчиво. Они достаточно сильные и очень гибкие. Как сказала Гариэль, далеко не все они владеют магией, но все они понимают лес, частью которого они являются. Почему-то они стараются не показывать эмоций, как индейцы из американских вестернов. Не знаю, чем это вызвано. К людям они действительно относятся с некоторым пренебрежением, что меня, например, очень задевает и вызывает желание устроить что-то, что заставит их отнестись ко мне по-другому. Не знаю как, но по-другому.
Мои размышления прервало ощущение чьего-то присутствия за спиной. Я быстро поднялся с травы и обернулся. В неверном свете звёзд, передо мной стоял эльф в абсолютно черном одеянии. Мне вспомнилось наше прибытие сюда и эльф, в окружении юношей. Как-то он тогда на нас очень внимательно поглядывал. Как там его зовут? Форинтиэль, кажется…
— Почему ты не со своими? — задал вопрос эльф.
Ну, что за дела? Я что, уже не имею права отделяться от группы? Мы так и должны тесным стадом бродить по лесу?
— А я обязательно должен быть со своими? — нейтральным тоном поинтересовался я.
В неверном свете звёзд было видно, что Форинтиэль улыбнулся. Не отвечая, старый эльф прошел мимо меня и остановился на берегу озера, гладя на противоположный берег. Некоторое время он молчал, а потом заговорил каким-то глухим голосом:
— Дракон ещё спит, но время придет, и он проснется. Он раскроет свои крылья и пойдет по дороге предков. Он понесет с собой горе врагам и надежды друзей. Время придет…
Ну вот, искренне огорчился я, у старика начались глюки. Ну, почему это произошло при мне? Что мне рассказывать, если спросят? Я несмело сделал шаг к нему, совсем не представляя, что мне дальше делать. Форинтиэль, не спеша, повернулся ко мне.
— Вот так всегда и бывает — негромко сказал он, — что-то приходит, и сразу не поймешь, что, и кому это предназначено, и только через некоторое время проясняется смысл.
Форинтиэль кивнул мне, и неслышно ступая, исчез в лесу.
Ну, я, вообще-то, думаю, что это про Тюрона. Он — единственный дракон среди нас. Правда, выражение о том, что он спит, мне не понятно. Про дорогу предков, ясно. Он ищет своих предков и раскапывает их знания. На это нужно какое-то время. Про горе и надежду не знаю. Это всё-таки будущее. Надо будет обсудить это с ребятами…, или не надо?
Глава 12.
Меня разбудил дружный хор птичьих голосов, воспевавших утро. На соседней кровати, блаженно улыбаясь, спал Тимон. Видимо что-то хорошее приснилось под утро. Ослепительное солнце, пробиваясь сквозь золотую листву, создавало изумительно хорошее настроение. Слышался голосок Аранты, распекавшей за что-то братьев ад Шейт. Да, денёк предстоит хлопотный. Сегодня мы покидаем Светлый лес и едем домой.