Разрыв между знанием фактов и чувством сопричастности мешает начать действовать даже самым ответственным и неравнодушным людям. Экологический кризис слишком абстрактная и удаленная от нашей повседневной жизни проблема. Абстрактность проблемы притупляет наши эмоциональные реакции. Нашему воображению сложно удерживать в фокусе опасность таких размытых угроз, как вырубка тропических лесов где-то в бассейне Амазонки. Еще сложнее связать наше индивидуальное и коллективное повседневное поведение с долгосрочными изменениями климатических условий.
Экологический кризис это кризис вовлеченности и воображения.
Если бы зловещая шайка воображаемых отрицательных супергероев собралась в секретной лаборатории для того, чтобы придумать оружие массового поражения, с помощью которого можно незаметно, но неумолимо уничтожить человечество, то лучшего варианта, чем изменение климата, они бы просто не могли придумать.
Так называемые отрицатели климатических изменений опровергают выводы 97 % ученых-климатологов, говорящих о том, что наша планета нагревается из-за последствий человеческой деятельности. Тех, кто отрицает последствия прогресса, меньшинство, но интеллектуальное принятие истины само по себе не является добродетельным и не поможет спасти мир. Знание и бездействие хуже обыденного отрицания. Сознательное бездействие это грань между серьезной ошибкой и непростительным преступлением.
Нобелевский лауреат Даниэль Канеман описывал два режима работы нашего мозга: медленный (совещательный) и быстрый (интуитивный).
Для того чтобы мобилизоваться на борьбу, мы должны активизировать быстрый режим нашего мозга. Для этого нужно наделить проблему яркой эмоциональной окраской. Скучной и расплывчатой проблеме климатических изменений сложно попасть внутрь ограниченного круга наших ярких эмоциональных реакций. Мы так устроены: наши внутренние системы сигнализации не созданы для реакции на концептуальные угрозы.