3.2. Последний фронтовик
Услышат ли Россия и родня
Своей земли немой глубинный крик,
Когда уйдёт за линию огня
В закат и в ночь последний фронтовик?
Да, обелиски, звёзды и кресты,
Да, братские могилы на века,
Но впредь уже у памятной плиты
Живого не найдём фронтовика.
Он будет вечен наш огонь сердец,
Но как же больно, устно иль в строку,
«Спасибо, героический отец!»
Живому не сказать фронтовику.
Я верю сердцем, матушка-земля
Туманом занавесит, словно лик,
Заплаканные русские поля,
Когда уйдёт последний фронтовик.
3.3. Девчонка на обочине
Исхлёстанная ветром и дождём,
Как плетью бесноватого садиста,
Стояла у обочины гвоздём
Девчонка, так себе, «рублей за триста».
Худая, остролицая, в джинсе,
Протёртой не по моде по несчастью,
Она смотрела на машины все,
Нет, не глазами их незрячей частью.
Автомобили, сбитые в стада,
Бежали так, как будто бы вживую
Водители сгорали от стыда
За малолетку эту плечевую[2].
Пусть не заплачет небо, и до дна
Дождями поднебесье проливая,
Поплакать бы девчонке, да она
Стояла под дождём как неживая.
Никто не останавливался там,
Но вот возник гадливого негодней,
Открылась дверь и юная мадам
Нырнула вниз, как в ночь из преисподней.
А дождь хлестал машины и шоссе,
Гонясь за той, где девочка сидела,
Худая, остролицая, в джинсе,
Не слыша даже собственного тела.
3.4. Моя женщина
Мне любви не хватает такой,
Чтоб дорога стелилась цветами,
Где идёт и ступает легко
Моя женщина поздних свиданий.
Я вымаливать долго готов,
На камнях разбивая подошвы,
Чтобы путь из осенних цветов
Для неё не кончался подольше.
Не устану я верить в цветы,
Где почти с грациозностью лани
Ты идёшь и волнуешься ты,
Моя женщина поздних желаний.
И в лугах, в стороне от дорог,
Твой наряд из ромашковых платий
Лепестками срывать бы я мог,
Моя женщина поздних объятий.
Пусть спешит к нам снегами метель,
И дорога всё лунней, всё звёздней,
Мы цветами расстелем постель,
Моя женщина осени поздней.
3.5. Спасибо!
Ты чувствуешь, небо к тебе благодушно
Дарует картины весенние в цвете.
А что ещё нужно? А что ещё нужно!
Живи и не думай сегодня о смерти.
Цени эту щедрость за краткость и меру,
Такое потом повторится едва ли,
Весь мир принимать безоглядно на веру
Тебя, как на праздник, сегодня позвали.
Скорее, скорее забудь про тревоги,
От неба бери любование светом,
Такое, поверь мне, даётся немногим,
Но, впрочем, не думай, не думай об этом.
Спеши насладиться цветными лучами