Семиотика кабинетная наука, Евгений Сергеевич. Мне нет нужды шастать по лесам и рыться в земле, это знаешь ли, твоя работа.
Ладно, лингвист-семиотик. Пошли, осмотрим этот легендарный мыс Гасян. Даст бог, соберу-таки денег к лету, и всё же организую сюда экспедицию.
Вначале они идут по лесной тропинке вдоль берега, но минут через десять неуёмный нрав Деревянкина берёт верх, и они начинают продираться через лес. Борис держит дистанцию около двух метров так чтоб ветви, раздвигаемые мощным Женькиным торсом, не хлестали по лицу. На его пути встаёт толстая сосна, и Ветров пытается обойти её слева. Тут-то всё и происходит. Почва вдруг уходит из-под ног, он лихорадочно машет руками, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, и тут его тело «встречается» с каменным полом пещеры. В левом предплечье что-то противно хрустнуло, боль пронзила руку и врезалась в мозг ослепительной вспышкой. Борис застонал, и сквозь зубы, смачно, как может только языковой специалист, выругался.
Борька, ты живой?!
Ветров приподнялся и, скривившись от боли, пытается пошевелить пальцами левой руки. «Один перелом есть» бормочет он, и, подняв голову к льющемуся сквозь проём свету, кричит Не дождётесь! До верха пещеры метра четыре, дальний её конец тонет во мраке. Ветров пошатываясь, делает несколько шагов, и тут под его ногой что-то скрипит. Он наклоняется и поднимает находку небольшой каменный наконечник, в полуметре ещё один чуть крупнее.
Танцуй, Деревянкин! Тут твоих любимых микролитов полно, и даже копать не надо.
Женя заметался по краю провала.
Я сейчас спущусь, Боря. Ради бога, ничего там не трогай! Расположение находок чрезвычайно важно, дай мне минутку.
Ты с ума сошёл? Мы потом отсюда не выберемся, тем более у меня рука сломана.
Сломана?
А ты думал! С такой высоты на камни, это я ещё легко отделался.
Тебе шину надо наложить.
А лучше гипс. В селе вроде есть медпункт?
Есть, Боря. Стой на месте, сейчас я что-нибудь придумаю.
Глаза Ветрова постепенно привыкают к полумраку пещеры, и тут он видит нечто такое, от чего сразу забывает про боль. Он лихорадочно роется здоровой рукой в карманах куртки и извлекает ключи от квартиры, в брелоке крохотный диодный фонарик. Борис делает несколько осторожных шагов, светит на стену пещеры и вдруг понимает, что не дышит. Подсознание уже проанализировало древний петроглиф и вынесло вердикт перед ним уникальная находка. Ничего из доселе им виденного не идёт ни в какое сравнение. На рисунке изображены изломанные деревья, поникшая трава и мёртвые люди со вздувшимися животами. По краям два погибших оленя их ноги подогнуты, головы безвольно лежат на земле. Но самым странным был штрихованный квадрат на месте Солнца. В любой композиции древних, Солнце там, где ему и положено быть сверху. А тут квадрат, и, чёрт возьми, где мог увидеть эту геометрическую фигуру человек эпохи палеолита?
Сейчас, Боря. Ещё пару минут и я тебя вытащу!
Ветров словно очнулся, орудуя одной рукой, достал из чехла фотоаппарат и включил его. Аккумулятор чуть отогрелся и обещал, по крайней мере, одну фотографию со вспышкой. Борис наводит объектив на петроглиф, молится своим семиотическим богам и жмёт на спуск. Вспышка разорвала полутьму пещеры ярким всплеском света, и цифровик умер окончательно. Ветров, пожав плечами, убрал фотоаппарат в чехол и подошёл поближе. Да. Находка уникальна и удивительна. Это вам не спираль, не лошадь, и даже не лось. Настоящая картина, с сюжетом, композицией выполненная ценой колоссальных усилий. Выбитые в камне борозды были глубокими, кое-где ещё остались следы угля, которым древний художник видимо, обвёл штрихи. Кому он адресовал это послание? Эти голые ветви с их драматичным изломом, эти вздувшиеся от голода животы мёртвых. «Я бы классифицировал это как интенциональный языковой знак» бормочет себе под нос Ветров «рассказ о событии столь значимом, что оно стоило нескольких недель или даже месяцев кропотливой работы. Винер определял информацию как сигнал, которого ждут. Разгадать бы теперь ещё это послание древних».
Всё, Борь. Готово.
Деревянкин спустил в пещеру некое подобие лестницы сосну с обрубленными сучьями.
Только умоляю тебя, осторожно. Я буду держать ствол, а ты лезь. И постарайся не упасть, отечественная лингвистика мне этого не простит.