Нас имеют за идиотов!
Потом разберемся! А то еще получишь хорошую «мандюлю».
Уже зажал очко и бегу, разве ты не видишь?!
Рота как могла, построилась. Спустя пятнадцать минут мы двинулись. Компас Адрианова, карта, фонарик, нехитрый командирский набор. Кругом была непроглядная ночь, и глухая канонада звучала со всех сторон. Было не по себе. Ранцевая УКВ радиостанция Р-109М была с консервации и выдавала только треск. Связь отсутствовала ее никто перед выходом не проверил. Но командиры вели уверенно, сержанты подбадривали, подгоняли отстающих.
Нами руководил старший лейтенант из запасников, с очень русской фамилией Петров. Он имел за плечами, в далеком прошлом, военную кафедру. У него была простая биография: сельхозинститут, молочный завод, зона АТО. Назвался груздем, полезай в кузов. По внешнему виду Петров уважения не внушал замухрышка в очках, правда, голос у него оказался неожиданно низкий, густой!
Шли без привалов и перекуров.
Скорей! Скорей! гнали отстающих и добавляли непечатных выражений. Тут можно было много узнать о себе и своей половой принадлежности, если ты оказался в хвосте.
Старлей хотел выслужиться, а может, не имел опыта: совсем не давал отдыхать. Протопали километров восемь. Остановились, упарились, ночной ветерок приятно холодил лица. Все жадно курили и были напряжены.
Не надо гнать волну, это еще не шторм! со всезнающим видом, умозаключал Моня.
Старлей старательно, по карте, измерял пройденное расстояние курвиметром. Неказистое колесико с цифрами незаменимый прибор среди штабных. Его изобрел еще Ломоносов, но он исправно продолжал мерить неправильные кривые.
Ша! Тихо! предупредительно приложив указательный палец к губам, прошептал Моня. Такому поцу для солидности нужно песочные часы на руке носить. Он разрабатывает в Зеркальном зале Версаля таки план, достойный кайзера Вильгельма!
Оказывается, мы запутались, пошли не по той дороге, и нужно было возвращаться.
Кругом! Шагом марш! дрогнув голосом, скомандовал Петров.
Хвост оказался впереди, и объяснений не последовало. Солдату много знать не положено, и ночная прогулка продолжалась. Мы шли в непроглядную темень, тревожное небо оказалось у нас за спиной.
Рак костного мозга в блуждающем ребре, раздалось из средины колонны.
Всем стало смешно. Петров сделал вид, что не услышал.
Когда прошли около километра в обратном направлении, заметили одинокую фигуру впереди и насторожились. Мы недавно здесь шли. Что бы это значило?
А случилась невероятная история, которая возможна только в армии! Оказывается это, был какой-то «дурик» из третьего взвода. Он умудрился потеряться, пока ходил по большому. Боец задержался в лесу, больше, чем следовало. Очевидно, в мирной жизни он, любил посидеть на унитазе с газеткой и потерял связь с действительностью. Облегченный, он вышел из зарослей, и пошел на радостях в обратную сторону, перепутав направление. И вот уже не до шуток: один-одинешенек, ночь, кто-то его настигает. «Свои не свои?!!» Автомат «герой» предупредительно запнул в кусты, очевидно, собрался сдаваться. Вот ему была радость, когда обнаружилось, что догнали его мы.
Сбивчивый рассказ бедолаги повеселил неизбалованную армейскую публику.
Ша! Вы вот это здесь рассказываете на полном серьезе?! восклицал громко Моня, кося глазами от предвкушения. Рассказываете, ничем не рискуя?!! Нет! Вы нам просто начинаете нравиться! Французские ароматы до сих пор, по-моему, местами задержались на вас!
Хохот пошел волнами! Чем только не наградили его местные острословы. Даже приклеили кличку «Суворов». Кажется, легче стало идти смех в походе великое дело, а если бы не перепутались? От смешного, до трагического один шаг.
Чуть забрезжил рассвет, когда добрались, до перекрестка, но он, как ни удивительно, не был обозначен на карте. Это говорило, что мы заблудились. Необходимо было понять, где мы находимся. Наскоро созвали Совет в Филях! Петров и два сержанта, спорили до хрипоты, но чем громче были их выражения, тем, очевидно, меньше ясности.
«Тудою сюдою»! Два придурка в три ряда! Сами ни хрена не знают! беззлобно ворчал Моня, пытаясь выцедить из фляжки остатки воды.
Старлей мало-мало знал, а за «молочные годы» и то забыл, что преподавали, брякнул я.
Не мудрено.
Решили ориентироваться не по карте, а по звукам боя. Часам к одиннадцати, наконец, вышли, к линии соприкосновения и встретили бойцов из соседней бригады. Оказывается, мы забрели не туда куда надо, сделали огромный ненужный крюк, а потом еще его увеличили. Дело приобретало скверный оборот!! Старлей побледнел, трухнул и давай орать, чтобы мы перешли на бег. «Куда там. Но потрусили».