У них можно подумать в голове летает голубь мира с пальмовой веткой в клюве! недовольно шептал Гаврилов.
Все речи были, конечно, на ломанном русском и в час по чайной ложке.
Пашаалуста, зат-т-т-умайтесь, ком-мму выгоден ф-фнутренний конф-фф-ликт на Украине?
И, правда, кому? Рафинадные вы наши?! шутили пацаны, смотря на их блестящие сытые лица и холодные глаза из-под очков. «Эстония красивая страна, подумал я Никогда не был. Неплохо бы заглянуть в нее после войны. Таллинн. Башни, флаги, чистый воздух и море. Теперь все делилось на до, и после войны. Останусь жив обязательно съезжу. Тут не далеко».
В курилке мы ржали, трепали анекдоты про доблестных эстонцев:
Эстонцы заявили об увеличении армии в полтора раза, усмехался Новиков. Но возникла проблема, она теперь не помещается в лифте.
Почти не смешно.
Эстонцам рассказали анекдот про то, какие они тормоза, заявил Гаврилов. Они обиделись. Надулись. Правда, на следующий день.
Уже лучше. Наши лица светлели. Мы знакомились. Перекидывались на первый взгляд ничего не значащими фразами. Говорить о фронтовом братстве было, конечно, рано, но ребята присматривалась, друг к другу. Там впереди была война. Кто друг? На кого можно опереться?! Лучше если ты не один. Ведь это фронт, там всякое случается. Так на ощупь мы трогали друг друга. Хотели выжить. Не знали к чему готовиться!
Обидно. Что за призыв! Июнь! Благодатная пора. Почему не осень?! Мы до отупения ходили строем по плацу и пели гимн Великой Украины. Потом неделя на комплектование и отправка. Все быстро, скоропостижно. Даже из автоматов на стрельбище толком пострелять не дали.
Не х*й патроны переводить! На «сепара»х потренируйтесь, напутствовали преподаватели с толстыми мордами и наушниками на голове, из «западенцев».
Сидят жопой в тепле, пока рагули нэньку защищать должны! горячился в курилке Нестор Захарук родом из Черновцов. Неплохо бы их всех гамузом собрать, да туда! Почему не воюют, инструкторы мать их? Не покажут пример?! Их, ссыкло хохляцкое, нэнька борщом кормила, а они хер на нее кладут! Нашли в нас заступников!!
«Нестор Нестор. Большой, но наивный. Так было всегда!»
Отправили не всех, нас троих, заводчан: Пашу Новикова, Димку Гаврилова и меня отобрали отдельно. Полковник Шпичук толстый постоянно потеющий мужчина лично ходил, опрашивал, кто что умеет. Ему мы понравились.
Чрезвычайная ситуация! Чрезвычайная ситуация! через слово с трудом повторял Шпичук, ломая язык, и сморкался в несвежий платок размером в простыню. Надо помочь в ликвидации последствий паводка.
Мы упросили его присоединить к нам еще Моню Лопушинского нормировщика с 14-го цеха, бывшего одессита. Так создалась наша маленькая группа.
Было у мамы два сына, самокритично говорил Лопушинский и улыбался обеззараживающей доброй улыбкой, один умный, а второй Моня! Это я.
Человек, который может так пошутить над собой, вызывал невольное уважение.
Утром, вчетвером, на черной Волге, которая была нагрета как душегубка, мы отправились в дачный кооператив «Синие дали». Багажник доверху набили консервами и сухпайками со склада. Полковник командовал погрузкой и махал пухлой ручкой:
Еще! Еще хлопцы!
Господи! Да рессоры выдержат ли?! сомневались мы.
Они привычные. Им не впервой, успокаивал полковник и протирал лысину грязным платком.
Я вас умоляю, «трендел» Моня, он таки, правда, самый настоящий полковник? А я бы ему больше майора не дал. Хотя такой амбал, мог бы и поработать.
Он не амбал. Просто у него живот на шестом месяце, заметил я. А это легкий труд по КЗоТу.
«Кзоту-моту»?! Не делайте мне беременную голову. Зачем я с вами согласился.
Все ******расы, я отпустил непечатное словечко, а один ты ДАртаньян?!
Разве я говорю, нет?!
Да. Только поздновато родился, усмехнулся я.
***
Дорога петляла. Лещина, калина, боярышник перемежались с ольхой и вербой. Вода только сошла, а местами еще стояла в низинах. Местные называли эти дачи «Прокурорскими». Это больше соответствовало действительности. Контингент был соответствующий старорежимный с семидесятых, с апломбом. Как туда затесался полковник, оставалось только гадать.
Северский Донец в этом месте отрезал часть берега, образуя небольшой остров и протоку, заросшую серебристым тополем. Кооператив располагался на самом острове. В результате разлива вода прорвала нижнюю дамбу, размыла мост и пошла в обратном направлении, затопляя дома, дороги, остатки горелого осинового леса, но пик половодья уже прошел.