А это именно так. Это сказывается прежде всего на стиле. Почти все представленные в тощей книжке на 31 стр. поэты удивительно пристрастны к церковным образам и словам.
Вот несколько выдержек:
БЛАЖЕН; БЛАГОСЛОВЛЯЕТ; КАК ЛАМПАДА ПЕРЕД ИКОНОЙ (Дм. Семеновский). И чудится идет БОГОСЛУЖЕНИЕ О БЛАГОСТИ ВСЕМИРНОЙ; березка МОЛИТСЯ (Борис Городецкий); и засвечен звездой БОЖЕСТВЕННЫЙ МОЛЕБЕН; солнце с ПРЕСТОЛА на землю сошло (А.П.Смирнова-Ворфоломеева); НЕЗДЕШНИЙ, СВЯТЫНЯ (Сергей Селянин).
Поэты из Кинишемского «литературно-художественного (церковно-художественного?) общества» настолько религиозно настроены, что Леонид Чернов-Плесский даже петуха приобщил к Тихоновской церкви:
Спев многократно: «аллилуя»,
Петух крылами замахал.
Вероятно, впрочем, вышеозначенный петух пришел в такой церковный пафос от последующего четверостишья:
И от востока после пира
По розам всадник проскакал,
А в золотых струях эфира
Бог многоликий в ризах встал.
От такого нагромождения поэтических образов не только петух, МЫШЬ запоет, только не «аллилуя», а «избави нас от лукавого»!
Однако сколько-нибудь толковый религиозно настроенный петух должен придти в благочестивый ужас от такого места из того же вычурного под вычурным заглавием:
стихотворения:
Ключи от синего чертога
Закинув тайно на закат,
На млечном ложе делит Бога
Между собою звездный скат.
Как говорят, полиандрия (многомужие) распространено в Албании, а у нас в России в церковную «догму» это занятие пробовала вводить Охтинская Богородица. Не перебралась ли она в Кинешму?
Борис Городецкий в стихотворении какие обычно печатались в рождественских номерах «Нивы» под заглавием «Елка» но в сборнике, переименованном почему-то в «Дремотный сон» (если это не простая характеристика душевного состояния «Лит. худ. о-ва»), живописует такие картинки.
Вот помолилась Боженьке и тихо в теплой
спаленке
Старушка, няня старая («пора уж на покой»)
Идет-бредет к лежаночке, кряхтя, снимает
валенки
И долго, долго шепчется с иконкой золотой.
Быт достаточно хорошо объясняющий происхождение всех этих песнопений.
Леонид Чернов-Плесский приобщил петуха к Тихоновской церкви. Именно к ТИХОНОВСКОЙ, так как кинешемско-беспартийно (?) церковное «лит.-худ. о-во» по своей идеологии, очевидно, даже не дошло до «живой церкви».
Идеология этих тихоновских певцов очевидно выражена в стихотворении Л. Чернова-Плесского «В сиянии утра», где:
С неба глянула Божия Матерь,
Порассыпала с лаской покровы,
С грустью ласковой молвила: «На-те,
Замените сиянием оковы!»
Омочила одеждочки в воды
И баюкает в лодке Младенца,
Порассыпав с риз в воду разводы,
Преклонила к ковчегу коленца.
С грустью ласковой молвила: «На-те»,
В бедной лодке приемлите Спаса,
Сына нежьте и серебряной вате,
Ждите золота Божьего гласа.
И УЗРИТЕ ВЫ, БЕДНЫЕ ДЕТИ,
ВРАТА РАЕВЫ НАСТЕЖЬ ОТКРЫТЫ.
А ИССОХШИЕ АДОВЫ СЕТИ
ВО ПЕСКАХ ВО СЫПУЩИХ ЗАРЫТЫ.
Это «благочестивое» стихотворение посвящено первому сборнику Кинеш. «Литерутарно-худ. Общества» и помечено: «Кинешма, июнь 1922».
Воля читателя, но смысл этого «сияния утра» как-то само собой расшифровывается так, что «утро» Нэп, засиявший над верующим капиталом, которому уже грезится, как раскроются «раевы врата» воскресения буржуазного общества, а «иссохшие адовы сети» диктатуры пролетариата будут «во песках во сыпучих зарыты». Страшен сон размагниченной, религиозной интеллигенции, да милостив день истории. Пролетариат будет строить новое общество, оглушая нежные уши сюсюкающих чистоплюев, и, несомненно, создаст поэзию дня, предоставив кинешемским псаломщикам, как соловью Леон. Черн.-Плесского: