Она догадывалась, что рука у неё не очень лёгкая или «зелёная», потому что ей для получения урожая надо было работать в три раза больше, чем, например, первопалаточнице Екатерине Михайловне Болговой, её мастеру. Та прямо говорила: «Дорогая, если бы я столько времени посвящала огороду, у меня бы всё ломилось от урожая». И правда, руки этой женщины были не только «зелёные», но и просто золотые! А у нашей героини руки были чёрные от загара, потрескавшиеся от воды и земли. За это ей не раз делала замечания уважаемая Анна Яковлевна, бессменный секретарь главной приёмной АО «Соколовско-Сарбайское производственное объединение», работавшая при восьмом директоре, вернее, сейчас уже президенте. Принеся в очередной раз телеграммы для рассылки, она иногда говорила дежурной телеграфистке: «Милочка! Ты же жена руководителя цеха и такие руки!»
Тогда бедняжке становилось стыдно под этим строгим взглядом, и она после работы бежала покупать кучу перчаток. «Коль не можешь нанять работников, то хотя бы руки береги, чтобы никто не догадался», так она понимала. Но всё равно вскоре теряла все перчатки, снимая их постоянно, потому что не чувствовала в них растения и землю.
В шестидесятые годы, когда они с мужем только обживались в Рудном и не имели средств на дачу, женщина очень скучала по земле и чувствовала себя оторванной от того главного, чем были заполнены детство и юность, прошедшие на Урале.
Да, их малая родина затерялась среди гор и тайги, где лето было короткое, прохладное и дождливое, а зимы долгие и снежные. Уже будучи взрослой, она прочла в пятом томе «Географии» Семёнова-Тян-Шанского, что Златоуст это самое мокрое место в Европе, там осадки двести пятьдесят дней в году. А давно, ещё девочкой, она знала это по тому нелёгкому труду, с которым доставались их скромной семье картошка и особенно сено для немногочисленной скотины, без чего было не выжить людям в суровом уральском климате в послевоенные годы.
Вздохнув при воспоминании, женщина остановилась у наливавшихся цветом георгинов. Вот их-то никогда не сажали на её родине, потому что не успевали зацвести за лето: ведь в июне ещё случались заморозки, а в августе уже были заморозки или снег. Только выносливый золотой шар украшал все палисадники. А сейчас у неё здесь столько сортов, такое богатство цветов и форм! Заядлая огородница всегда выращивала много цветов, потому что очень любила их дарить. Едва дождавшись цветения, она делала букеты и несла их людям: на работу сотрудникам, в школу учителям и детям, на концерты артистам, в литературный клуб именинникам, гостям, к праздникам и просто так. Зимой вся солнечная веранда их дома была заполнена цветами, а в саду с ранней весны и до поздней осени одни цветы сменяли другие.
Но вот нынче пришлось три клумбы засадить овощами: бросили дачу, где росло основное количество овощей на три их семьи.
«Ничего, ещё остались цветы между деревьями, кустами да по краям участка мне хватит», думала хозяйка, подходя к шпалерным зарослям высоких кустов помидоров.
Да, именно зарослям: жаль было удалять пасынки, чтобы не болели томаты. «Лишь бы града не было, а созреть ещё успеют, ведь сегодня ещё только шестое июля», отметила про себя огородница, любуясь обилием цвета и завязи на помидорах. Хотя нынешнее лето ей казалось уж очень похожим на уральское, потому что июнь и июль выдались облачными, с прохладными росными ночами.
Она прекрасно помнила, какие в Рудном были раньше холодные снежные зимы и очень жаркое лето Зимой 1968 года морозы стояли ниже сорока градусов. А первого марта, когда она приехала в Кустанай с почти годовалой старшей дочкой, было минус тридцать семь.
Пока муж нашёл такси, все приехавшие и встречавшие уже уехали в Рудный. Старенькая «волга» шла плохо и вскоре встала. В салоне сразу стало холодно. Молодая мать плотнее прижимала к себе одеяльный свёрток с ребёнком, стуча зубами и притопывая ногами, мысленно уговаривая автомобиль завестись всё то время, что водитель и муж копались в моторе на морозе. И, слава богу, мотор заработал! Так они глубокой ночью добрались до своей первой однокомнатной квартирки в доме рядом с кафе «Сауле», посреди которой стояла груда вещей, заранее высланных багажом и недавно полученных мужем.
А каким жарким было их первое лето на новом месте! Да и потом ещё много лет в первой половине июня всегда стояла жара выше сорока градусов, и негде было спастись от неё в угловой однокомнатной квартирке, где целых три окна! Да ещё этот знойный ветер с песком, от которого не укрыться на улице, где не знаешь, что придерживать: поднимающиеся дыбом волосы или юбку