А еще, как было известно Кайре, Кассию было чрезвычайно скучно выполнять задания учителей и получать наказания, поэтому и то и другое за него довольно часто делал Дамон, который вообще-то был на два года младше сиятельного оболтуса.
– Держи. Готово, – ведьма протянула ему рубашку.
– Вот это да… Теперь даже не заметят, – восхитился Дамон.
Кайре стало как-то совсем тоскливо, – не заметить швы было довольно трудно… для заинтересованного человека.
– Давай я тебе мазь дам, для твоих царапин?
– Спасибо, – мальчишка растерянно моргал на нее своими черными глазищами.
– Не за что. Беги, – она вышла следом, – Заходи еще, если захочешь.
Провожая глазами щуплую фигурку, Кайра напряженно размышляла. Теперь ей стало понятно, почему маги заинтересовались безродным подкидышем. Хотя она и не могла видеть цвета, но сила его была такова, что она чувствовала ее даже не касаясь мальчика. А если они до сих пор не забрали его себе, то значит, сила эта была, как и ее собственная – темная. Хотя когда-то, говорят, мир магии не делился на черное и белое, а был радужно-многоцветным, – времена эти остались давно позади…
Дамон уже скрылся из вида. Нелюдимый, замкнутый, упрямый, гордый и своенравный мальчишка, непривыкший спускать обиды, и – сильный темный… Кайре снова стало очень и очень страшно.
***
Надо отметить, что, несмотря на столь значительную миссию, приключений на их дорогу выпало пока мало и вполне обычные для смутного времени: дезертиры, разбойничающая голытьба. Оживающая нечисть составляла лишь незначительную часть, да и то единственным достойным объектом можно было считать бешенного гоблина – переростка, расстрелянного Эледвером, не слезая с седла.
Среди всей этой идиллии Райнарт вновь стал сомневаться в смысле принятого им задания.
От раздумий его пробудил характерный и совсем не свойственный лесу шум. Райнарт и Фориан переглянулись…
Ни нападавшие, ни обороняющиеся, не заметили их появления. Десяток хорошо вооруженных кнехтов, – слишком хорошо, что бы быть всего лишь грабителями, отметил Райнарт, – уже окружило троих обороняющихся: одетую по-мужски рыжеволосую девицу со шпагой, и двоих оставшихся от ее свиты, один из которых уже падал на колени, тщетно зажимая ладонью разрез от уха до уха…
Райнарт предусмотрительно спешился – бандитское отребье не стали бы жертвовать лошадью, но убийцы другое дело, – и обернулся на эльфа. Эледвер ответил ему взглядом, означавшим примерно: "Кто из нас герой?", что, однако, не помешало ему всадить по аккуратной стреле под басинеты двоим из нападавших. За это время Райнарт, не задерживаясь и не раздумывая, деловито отправил на покой еще троих.
Воспользовавшись неожиданной поддержкой, девушка умудрилась уложить своего противника не самым плохим ударом.
Таким образом, за какие-то считанные мгновения отряд уменьшился более чем на половину.
– Предлагаю всем разойтись, – спокойно и внушительно произнес Райнарт во внезапно наступившей тишине.
Четверо, оставшихся в живых, попытались спорить. Вперед выдвинулся тот, кто в настоящее время мог претендовать на командира.
– Не вмешивайтесь. Дороже будет.
– Да-а? – Райнарт сделал большие глаза и демонстративно взвесил на ладони бастард.
Эледвер поигрывал стрелой. Сомнений в том, что они без труда справятся с остатками отряда, не возникало. Девушка уже отступила за спины своих нежданных спасителей.
– Вы пожалеете!
– Как вам будет угодно, – светским тоном ответствовал Райнарт.
Проводив глазами последнее облачко пыли под копытами, он развернулся к девушке, которая смотрела на них с не меньшим опасением, чем на недавних противников. Это определенно свидетельствовало о наличии ума. И выдержки, раз она еще не билась в истерике, ведь все ее спутники не делали попыток подняться.