Вихрь теней потянулся острием к раскрытой ладони его поднятой в отчаянном жесте руки…
С широкого замаха Райнарт обрушил бастард на седую голову. Маг без звука рухнул ничком…
Вихрь взорвался клочьями мрака и разнесся в стороны.
Флешбэк Черный был один. Он стоял у колонн, которые отделяли тронный зал от балкона, наблюдая, как его армия завершает маневр. У него не было рогов, когтей и копыт.
Тонкая черная фигура отчетливо вырисовывалась на фоне немыслимо ясного неба. Он пренебрег доспехами, и ветер ласково шевелил иссиня-черные волосы и темные шелковые одежды.
Маг медленно обернулся, и герой задохнулся, – глаза у него были тоже ужасающе черными.
– Зачем ты пришел, герой? – тихо спросил Властелин.
Чудовищно прекрасное застывшее бледное лицо его было задумчивым и немного печальным.
– Я пришел убить тебя! – выкрикнул растерянный герой.
– Ты думаешь, у тебя это получится? – улыбнулся темный уголком губ.
Герой молчал. За стенами цитадели вспенивался глухой рокот. Многотысячное войско, раз в десять превосходившее армии почти разбитого Союза… и где-то там, у входа в Башню остались его друзья…
– Неужели ты действительно считал, что мне не известно о вас? Что вы прошли сами?
– Нас пропустили… – прошептал герой.
– Конечно. Я отдал строгий приказ.
– Я все равно убью тебя! – отчаявшийся герой бросился на стоявшего перед ним темного, целясь мечом в открытое горло.
Он не заметил, как изменилась ленивая поза Властелина Башни, но сталь встретила сталь.
– Жаль, – уронил темный, – Вы не меняетесь. …Квинтесенция противостояния – битва двоих. Светлый против Темного. Герой против Властелина…
Герой шел победить, иначе этот – тонкий, черный, как и его клинок – обратит в прах существующий мир! Он только раз сумел достать противника распоров рукав, – и уже был дважды ранен, начал терять силы… и герой понимает, что ему никогда не победить в этой схватке…
Внезапно Властелин вздрагивает: арбалетный болт и стрела, которые он не успевает остановить вовремя – один за другой вонзаются под лопатку и у основание шеи.
Мощным ударом темный отбрасывает героя и в ярости оборачивается на встречу новому противнику. И почему-то медлит целую бесконечную секунду, с понимающей усмешкой.
На левой руке постепенно желто-красным огнем разгорается морионовый перстень.
– Стреляй же! – раздается под сводами, и следующая стрела вонзается в запястье.
Опомнившийся герой снова бросается в атаку, но его встречает эсток уже в левой руке. Скрип арбалетного ворота, свист тетивы, – маг падает на одно колено, выше которого вонзился очередной болт. Стены башни содрогаются от гнева своего господина, снова подведший эсток летит в сторону – в того, чья стрела была первой… Однако он не успевает завершить убийственный аккорд на своей черной флейте, – между ним и замершим в растерянности, опустившим меч героем, оказывается Рандольф: колдовать здесь он не может, но резко бьет черного мага в висок. Резной белый посох опускается снова и снова, пока его навершие не становится красным от крови, а темный не замирает на плитах…
А где-то далеко армия Союза отступила, и люди, и нечисть под черными знаменами кричали виват. А потом, под яростное содрогание недр, пошел серный дождь. В воздухе стоял едкий кислый запах, а все живое на равнине корчилось и умирало в муках. И Башня ничего не могла сделать, потому что ее скованный властелин лежал без памяти в луже собственной крови…
И когда все было кончено, стоявший в окружении белых магов и эльфов юный герой Роланд, поднял глаза и сказал:
– Это против чести.
Но ни победителям, ни проигравшим, – это было уже не важно.
***
Открыв глаза, Дамон окунулся в чудо звездной россыпи и едва удержался от крика.
Слишком давно он не видел звезд наяву… а во сне… Дамон до крови прикусил губу.