— Мне нужен доступ в Королевскую библиотеку. Полный, включая закрытые фонды и Архив.
— Магистр Астэри предупреждал, что вы об этом попросите, — усмехнулся король. — Библиотека в полном вашем распоряжении, смотритель уже поставален в известность. Юлия, может быть, у вас тоже есть какие-нибудь персональные просьбы?
— Нет… То есть да, — помявшись, я решила все же рискнуть задать мучивший меня вопрос. — Можно мне сделать какие-нибудь официальные документы? Тот шедевр изобразительного искусства, который мне соорудил Женя, выглядит бесподобно, но каждый раз, когда его проверяют на телепорталах, у меня сердце в пятки уходит.
— Зайдите ко мне завтра ближе к вечеру, — откликнулся Дагерати. — Заодно легенду проработаем.
Вильсент аккуратно промокнул губы салфеткой, отложил ее в сторону и поднялся.
— Если вопросов больше нет, то спасибо всем за превосходный вечер. Господин белль Гьерра, не забудьте, я жду вас в своем кабинете завтра в половине третьего.
Отвесив короткий светский полупоклон, король вышел из столовой.
— Вероника? — раздался из-за двери его удивленный голос. — Что ты здесь делаешь?
— Ой, папа! А я тут… мимо проходила. — Пауза. — В библиотеку!
— Ты не заблудилась, дочь моя? — с едва заметной иронией в голосе поинтересовался Сэнтар. — Библиотека находится в другом крыле.
— Вот я как раз туда и иду! А как прошел твой ужин? — несмотря на все старания, изобразить безразличие Нике не удалось.
— Великолепно. Кстати, я пригласил господина белль Канто и его друзей некоторое время пожить во дворце, и они любезно согласились.
Из коридора донесся восторженный визг и цокот каблучков.
— Папочка, я тебя обожаю!
Когда мы вышли из столовой, Вероника висела у отца на шее, смешно подрыгивая ногами в изящных туфельках. Наставник, разумеется, не мог не пресечь это безобразие:
— Ваше высочество, извольте перед гостями вести себя подобающим образом!
Вероника отпустила папину шею (каблучки звонко стукнули по паркету) и немедленно приняла самый подобающий шестнадцатилетней девушке вид: руки смиренно сложены, на щеках — застенчивый румянец. Стыдливо-кокетливый взгляд из-под пушистых ресниц — и снова глазки долу.
Юный бастард-барон был сражен в самое сердце. Честно говоря, я тоже. Неведомый мастер Хогарт, если и преувеличил красоту принцессы, то не так уж намного. В стоящей перед нами девушке с трудом угадывался нескладно-угловатый Ник. Волосы приобрели тот самый изумительный медный оттенок, виденный мною на портрете. Их длина осталась прежней, мальчишеской, но благодаря замысловатой прическе это не бросалось в глаза. Жесткий корсет и широкая юбка золотисто-бежевого платья скрадывали подростковую угловатость фигуры, делая ее более женственной. Царапины и синяки, в изобилии украшавшие руки Вероники к концу путешествия, бесследно исчезли, а на тонких пальчиках появился аккуратный маникюр. Словом, ее высочество на славу потрудилась, готовясь к новой встрече со своим рыцарем. Ее старания были вознаграждены изумленно-восторженным взглядом ореховых глаз.
Мне стоило большого труда удержать на лице светскую улыбку.
Почему на меня Женька не смотрел с таким восхищением? Неужели только потому, что я не превратилась волшебным образом из мальчика в девочку? Но я тоже кардинально сменила имидж. И вообще — я первая влюбилась. Так нечестно!
Вероника выглядела невозможно счастливой. Я невольно вспомнила свою первую любовь: тогда, в шестнадцать лет, я бы умерла за один такой взгляд, но мой рыжеволосый избранник не оставил мне даже малюсенького шанса. У меня просто не хватит духу встать между ними.
Похоже, на любовном фронте я потерпела поражение, даже не успев принять бой.