Не трусь, Емелька. Боярин нас не гонит, чу, спросит чего, что знаем.
Богдан Хитрово раскатисто рассмеялся:
Гоже, мальцы волжские. Царского посланника рассмешили. Гнать не буду! Ивашко, испытай-ка мальцов на смекалку.
Эй, мальцы-стрельцы, загадочку мою слухайте: «Стоят старушки: вздохнут они да охнут, вблизи все люди глохнут».
Митька и Емелька поднялись на ноги, потирая колени и утирая носы. Митька смело ответил:
Чу, дядька-боярин, старушка та бабка Афоньки. Мы его вчера поколотили, а бабка эта кочергой грозила и ругалась так, что на Петровом острове слыхали.
Тут уж рассмеялось все войско русского боярина. Сам Богдан Хитрово смеялся знатно: борода ходуном ходила, как метла дворника. Ивашко от смеха приплясывал. Боярин спросил:
За что Афоньку поколотили?
Митька ответил:
Чу, дядька-боярин, Афонька хотел украсть нашу лодку, а не смог, так в днище дырку продолбил.
Боярин нахмурился:
Негоже дело лодки дырявить. Верно побили! Что ж вы на этой завозне одни по Волге катаетесь?
Уж два раза на острова плавали и рыбу удили.
Много ль наудили?
Нам хватает, а батька мой раз поймал белорыбицу: моего росту одна голова. Никто боле не ловил. Емелька видал.
Емелька утвердительно кивнул головой:
Все видали, и мой дед видал, и Афонька, и бабка Афонькина видала. Я сам рыбице в рот палку совал.
Это же зачем дело такое?
А такое, ответил Емелька, чтоб там черти не прятались.
Боярин Хитрово многозначительно посмотрел вокруг:
Доброе дело А загадку-то отгадывать будете, мальцы? А ну-ка, Ивашко, повтори.
Ивашко напомнил: «Стоят старушки: вздохнут они да охнут, вблизи все люди глохнут». Митька переглянулся с Емелькой.
Чу, дядька-боярин, других этих старушек мы не знаем, а Афонькина бабка буявая старуха. Она нам сегодня кричала: «Пошто на гору полезли, разбойники босоногие».
Боярин усмехнулся в густую бороду, а Ивашко растянул улыбку до ушей:
Эй, мальцы-стрельцы! Однако мою загадку вам не отгадать, а как гора эта зовется, живее сказывайте боярину Богдану Матвеевичу.
Чу, дядька-боярин, гора эта зовётся Синбирской, с мальчишеской гордостью ответил Митька.
Синбирская гора-а! в задумчивости протянул боярин, вновь оглядывая величавую реку и туманные волжские просторы.
Глава 3
За лесом речка Синбирка6. Туда заказано ходить. Там великан живет. Он хочет скусить гору, да зубы слабы, выпалил Емелька.
Зачем великану гору скусывать? притворно удивился боярин. Емелька ответил:
В Синбирской горе ветер живет. Ночью шумит великана будит.
Доброе место, раз великан его одолеть не может, сказал боярин, осматривая соколиным взглядом пространство. На западе блестела ещё река. Как называется?
Свияга! дружно ответили друзья.
С трёх сторон гору защищают реки Волга, Свияга да речка-Синбирка. Надо бы здесь крепость построить для охраны русской границы!
Хорошая думка, боярин. Государю надо донести всё в подробностях.
Добро!
Ивашко, зная нрав боярина, более молчал. Богдан Хитрово погрузился в свои боярские думы. Потом сказал, обращаясь к притихшим мальчишкам:
Ведаю, что Ивашко неспроста вспомнил эту мудрёную загадку. Что, мальцы, вижу, она вам не по зубам, как великану сея гора волжская. Те старушки бронзовые пушки. Как охнут! Все оглохнут!.. Быть здесь крепости с пушками. Эй, Ивашко, дай-ка мальцам-молодцам по новгородке7, чтоб царского боярина Богдана Матвеевича Хитрово помнили. Кто из вас старше?
Чу, дядька-боярин, я старше Емельки на год с пряником.
Врёшь, Митька! Без пряника!
Боярин удивился:
Что за дело год с пряником?
Чу, дядька-боярин, я пряник испробовал, а Емелька нет. Из Астрахани купец приплывал. Я купцу рыбу носил, торг имел, он мне пряник дал.
Что ж ты Емельку не угостил?
Я звал Емельку к купцу идти торговаться, так он не пошел.
Боярин лихо запрыгнул в седло:
Вот тебе дело, Митька. Мы к закату спустимся в твою слободу на ночевку. Вели своему батьке рыбы в котле наварить. Сказывай, царский стольник будет Эй, дружина! Гоним лошадей к Свияге! Успеем, так леса дальние оглянем.
Гэ-й-эй! Синбирская гора задрожала от конского топота.
Глава 4
Коршун все ещё кружил над волжской горой и видел, как конная вереница спускалась по отлогому берегу к извилистым бережкам Свияги. Эта неширокая речка текла почти параллельно своей старшей сестре Волге. Боярин на белом скакуне высказал вслух свои думы: