Коммодор Стивенс с кораблями, находящимися впереди вице-адмирала, вел себя великолепно, но три корабля за кормой не поддерживали авангард должным образом. Это могло привести к серьезным и даже фатальным последствиям, если бы французская сторона не допустила подобных ошибок.
Капитан «Duc de Bourgogne» трусливо занял позицию за французской линией (подадьше от противника) и оттуда открыл малорезультативный огонь по британцам. 36-пушечный «Sylphide», слабый корабль, который ошибочно нашел место в строю среди линейных, был вытеснен из линии первым же бортовым залпом британцев. «Conde» потерял руль, и также был вынужден покинуть строй.
Однако в авангарде и в центре действия, по большей части, велись с величайшей решимостью с обеих сторон. В его несколько запоздалых попытках вступить в бой, тихоходный «Камберленд» чуть не навалил на «Ярмут» и заставил его временно выйти из строя, тем самым вынудив «Ньюкасл» и «Веймут» сделать то же самое. Но когда «Камберленд», наконец, занял свое положение, «Ньюкасл» почему-то отступил, несмотря на сигналы вице-адмирала и несмотря на то, что «Веймут» призывал его приблизиться. После чего «Веймут» поймал ветер и, пройдя с наветренной стороны от «Ньюкасла», занял место впереди него и своим огнем быстро заставил «Moras» покинуть строй французских кораблей.
Тем временем, «Камберленд» вступил в бой с «Сент-Луисом», таким образом, существенно облегчив положение «Ярмута».
В разгар боевых действий взрывы пороха на борту «Зодиака» и «Bien Aime» вызвали некоторое замешательство во французской линии.
Д«Аше дал сигнал тем из его кораблей, которые отошли, вернуться в бой; но они не выполнили команду. Тем не менее, бой продолжал быть жарким.
Положение «Тайгера» было очень тяжелым, пока ему не помогли «Солсбери» и «Элизабет». Когда битва приближалась к завершению, подошли корабль и фрегат, которые были отправлены д'Аше к Пондичерри и которым струсивший де Лалли не позволил сразу же встать в строй, хотя д'Аше подавал им сигналы. Британский тыл тогда несколько подтянулся, а беглые французские корабли в строй не возвращались. д'Аше к 18:00 вышел из боя и направился в Пондичерри. Покок интерпретировал последние действия французов следующим образом:
«В половине пятого пополудни тыл французской линии довольно близко подошел к их флагману. Наши три корабля в хвосте колонны получили сигнал также подтянуться и вступить в ближний бой. Вскоре после этого флагман д'Аше сломал линию и двинулся вперед по ветру. Французский корабль за его кормой, который большую часть боя имел дело с Ярмутом, также ушел в сторону, предварительно дав последний залп, а через несколько минут и авангард врага тоже вышел из боя».
Покок поднял сигнал своим кораблям начать общую погоню; но те из его кораблей, которые честно сражались, были слишком повреждены, чтобы атаковать врага, и с приближением ночи вице-адмирал оставался на юге от противника, чтобы держаться с наветренной стороны и иметь возможность вступить с ним в бой утром, если французы не скроются от британцев. С этой целью он приказал «Куинборо» (24) выйти вперед и наблюдать за противником. Британцы продолжали прилагать усилия для того, чтобы не отставать от французов до 6 часов утра 1 мая, когда они потеряли противника из вида, и преследование оказалось бесполезным.
Корабли Покока бросили якоря в трех милях к югу от Садраса.
В этом сражении, которое происходило примерно в двадцати милях к югу от Пондичерри, британцы потеряли 29 человек убитыми и 89 ранеными.
В 10 часов вечера в день боя французы бросили якорь у Пондичерри. Там из-за потери якорей и повреждения тросов «Bien Aime» был вынесен ветром на берег и потерпел крушение; однако вся его команда была спасена.
В бою французы пострадали гораздо сильнее, чем англичане, потеряв 162 убитыми и 860 ранеными; поскольку корабли были полны армейских войск, и английский огонь, как обычно, был направлен более по корпусам, чем по такелажу.
Мадрас (красная стрелка), Каддалор (желтая стрелка), Садрас (белая стрелка)
В Пондичерри д'Аше высадил 1200 больных и раненых, а также заменил господина д'Апре, капитана «Duc de Bourgogne» господином Буве.
Похоже, что в основном из-за медлительности капитанов в британском тылу французы не были полностью разбиты.