Я, может, и обнаруживаю свои недостатки перед всеми, и выпячиваю их, с целью показать другим, с кем они имеют дело, сказал Житковский.
Да бросьте Вы, Житковский, сказал Аф Фабр. Зачем считать людей глупее, чем они есть в действительности? Люди прекрасно понимают, что нет идеальных, нет безгрешных, нет не испорченных. И совсем не обязательно опускаться до подлости, чтобы показать это другим.
Ну с этим я не соглашусь, сказал Житковский. Тем, что человек выпячивает свои пороки, он как бы предупреждает другого человека о том, с кем тому приходиться иметь дело. Это как вор-рецидивист весь в наколках ходит. Зачем, по-Вашему, вор-рецидивист весь в наколках? Да затем, чтобы все сразу видели, что перед ними вор и бандит.
Вы не обязаны со мной соглашаться, Житковский, сказал Аф Фабр. Тем более, что мы с Вами говорим о разных вещах. Вы мне пытаетесь объяснить испорченность человека, а мне её объяснять не надо. Я её понимаю не хуже Вас. Вы мне пытаетесь логически обосновать поступки человека, кладя в основу рассуждений именно испорченность человека, но Вы прекрасно понимаете, что логика наука относительная и зависит исключительно от того, что лежит в основе рассуждений. Вот Вы поделили людей на их предназначения и строите на этом основании всё здание своих рассуждений. Я же Вам пытаюсь сказать, что нет никакого здания и нет никакой логики. Ни схемы, ни системы. Но есть человек и более ничего.
Да, Вы правы, человек есть, сказал Житковский. И человек этот имеет свои определённые стремления.
Вот как Вы имеете стремление стать политиком? спросил Аф Фабр.
И это тоже, ответил Житковский. Что в том, что я хочу помочь людям?
Житковский, вот объясните мне, что общего между Вашим стремлением стать политиком и тем, что Вы хотите помочь людям? спросил Аф Фабр. Ведь мотивы у этих двух желаний разные. Что движет Вами, когда Вы говорите о том, что хотите быть политиком? И что движет Вами, когда Вы говорите, что хотите помочь людям? И ещё вопрос, Аф Фабр немного подумал. А что это за люди, которым Вы хотите помочь?
Я понял Вас, сказал Житковский. Вы намекаете на то, что стремление моё быть политиком обусловлено низменными стремлениями: тщеславие, жажда власти, гордыня. Возможно, что доля истины в этом и есть. Но разве это плохо? Если это заставляет меня учиться, заставляет меня узнавать больше, заставляет меня в большей степени проявлять свою социальность. А что до людей, которым я хочу помочь Житковский задумался. Здесь всё просто. Я хочу помочь всем людям. Исключений нет. Мне очень жалко всех людей и поэтому я хочу им всем помочь.
Ну допустим, что Вам их жалко, сказал Аф Фабр. Но какая здесь связь с тем, что Вы решили стать Вампиром?
Как это какая? удивился Житковский. А разве не политик в той или иной мере только и способен хоть как-то менять что-то к лучшему на этой планете.
Политик? удивился Аф Фабр. Интересно, как же это он способен делать?
Ой, а то Вы не знаете? сказал Житковский. Инструментов достаточно. Одни только политические партии чего стоят. Вот где сила, вот где реальная мощь, способная двигать горы.
Всё понятно, Житковский, сказал Аф Фабр. С Вами всё ясно.
Что это Вам понятно и что это Вам ясно? спросил Житковский.
Ну, во-первых, мне ясно, на каком этапе своего развития Вы находитесь, сказал Аф Фабр. И это первое. А во-вторых, мне ясно, что сейчас самое время для Вас становиться учеником Волшебника. Шагайте вперёд, Житковский, не бойтесь, я научу Вас ходить сквозь стены. Оставшиеся пятьдесят миллионов лет это не так уж и мало, как может показаться на первый взгляд.
Житковский шагнул в дверь, что была на сто втором этаже и очутился в камере 64. Следом за Житковским в камеру вошёл и Аф Фабр.
Знакомьтесь, господа, станочник Житковский, представил всем нового гостя Аф Фабр, мечтает быть политиком.
Глава шестнадцатая
Так вот значит какой вы рабочий класс, сказал президент Гаврилов. А я Вас, если честно, представлял несколько иным. Ну здравствуйте. Проходите, устраивайтесь.
Вы не стесняйтесь, Житковский, здесь более сотни коек и почти все не заняты, сказал Аф Фабр. Выбирайте любую. Но прежде давайте-ка я Вас познакомлю со всеми.
Вы бы сперва, господин Волшебник, сами представились, сказал Житковский, прежде чем других-то представлять. А то как-то неловко получается. У людей наверняка складывается впечатление, что мы с Вами знакомы, а я даже не знаю, как Вас зовут.