И что было дальше? спросил Брэдбери.
После этого полицейский пошел в квартиру этой женщины, они посовещались. Затем полицейский открыл дверь в квартиру и нашел Пэттона заколотым большим ножом для резки хлеба. Я сразу же связался с вами, чтобы узнать, что именно вы хотите и как быть с Марджи.
А откуда вы узнали, что Марджи замешана в этом деле?
Я ее видел. Поэтому я вам и звонил, пояснил Мейсон. Она как раз выходила из здания, когда туда собрался заходить я. Она выглядела такой виноватой, что сразу же привлекла мое внимание. И в ее глазах было даже больше паники, чем вины. У нее в глазах плескался страх. Одета она была в белое пальто и белую шляпку с красной пуговицей, но предполагается, что вы об этом ничего не знаете. Это конфиденциальная информация. Никому не рассказывайте об этом.
Конечно, я никому не скажу ни слова, заверил адвоката Брэдбери. Но почему вы с ней не поговорили?
Я не был с ней знаком. И о том, кто эта девушка, узнал позднее. Когда она проходила мимо меня, она была в панике. Поэтому когда я услышал, как женщина-соседка рассказывает полицейскому об истерике девушки и об удачливых ножках, я решил, что это Марджи рыдала в ванной.
Но что она делала у него в ванной? не понял Брэдбери.
Спросите что-нибудь полегче, ответил Мейсон. Может, Пэттон позволил себе лишнее. На нем был накинут халат, он даже не успел его нормально надеть. Верхнюю одежду он снял. Может, стал к ней приставать, и Марджори заперлась в ванной. Я решил, что дело было так.
А потом Пэттон прорвался к ней в ванную, и она его зарезала?
Нет, тело лежало не в ванной, а в спальне, и не рядом с дверью в ванную. Пэттон вполне мог каким-то образом раскрыть дверь в ванную, где от него спряталась девушка. Может, они подрались, и она защищалась. Тогда это будет считаться самообороной. Но могло быть и по-другому. Она заперлась в ванной, и в это время в квартиру зашел еще кто-то и зарезал Пэттона.
Дверь была заперта? спросил Брэдбери.
Конечно, заперта. Разве я не говорил вам, что полицейскому пришлось идти искать коменданта или еще кого-то из сотрудников, обслуживающих здание, чтобы открыть дверь в квартиру?
В таком случае, если дверь была заперта, как кто-то еще мог войти в квартиру, пока Марджи находилась в ванной?
Легко, ответил Мейсон. Тот, кто убил Пэттона, мог закрыть за собой дверь, когда уходил, и замок защелкнулся.
Брэдбери снова кивнул.
А где в это время находился детектив Пол Дрейк? Где-то поблизости?
Он должен был последовать за мной, объяснил Мейсон. Я попросил его дать мне пятиминутную фору. Мы с Дрейком встречались в «Найнс энд Олив». Мы какое-то время обсуждали план действий и договорились, что Дрейк задержится еще на пять минут после моего ухода. Он приехал на своей машине, а я на такси. Мы решили, что на своей машине Дрейк доберется быстрее, поэтому и он дал мне фору. С тех пор у меня не было возможности с ним поговорить. Насколько я понял, он увидел женщину и полицейского в форме, заходящих в здание, когда сам к нему приблизился. Конечно, он сразу же понял, что что-то пошло не так, и решил уйти в тень, пока не выяснит, что случилось. По крайней мере, я думаю, что было так, с ним я еще не разговаривал.
Штору, закрывающую вход в кабинку, раздвинули, и официант принес их заказ. Брэдбери щедро плеснул себе виски из графина, бросил льда в стакан, добавил имбирного эля, размешал коктейль ложкой и выпил половину стакана в три больших глотка.
Перри Мейсон критически осмотрел бутылку с красным вином, поднес горлышко к носу, понюхал, налил себе бокал, отломил кусочек горячей французской булки, положил в рот и запил вином.
Что-нибудь еще будете заказывать? спросил официант.
Пока все, ответил Брэдбери. Мы позвоним, чтобы попросить чек. А пока проследите, чтобы нас никто не беспокоил.
Официант кивнул.
Я сказал все, что хотел, заключил адвокат.
А теперь я хочу кое-что сказать, заявил Брэдбери.
Мейсон вопросительно посмотрел на него. Брэдбери кивнул.
Говорите.
Официант вышел из кабинки и опустил штору.
Во-первых, я хочу, чтобы вы поняли одну вещь, Мейсон, неторопливо заговорил Брэдбери. Я в этом деле буду поддерживать Марджори Клун, что бы ни случилось.
Не сомневаюсь. Именно это впечатление у меня сложилось с самого начала, сказал Мейсон, отрывая кусок французской булки.